(в том числе анонимно криптовалютой) -- адм. toriningen
То, чего стоит бояться
Я всегда боялся моста через реку. Старые скрипящие доски, устилавшие путь через лощину, напоминали зубы древнего монстра, трепещущие при приближение жертвы. Все, кто слышал о мосте, всеми способами пытались не ходить через него, не важно, старик то был или ребёнок — все знали, что лучше обойти, целей будешь. «Под мостом живет старый тролль, который ест маленьких детей», — говорили деревенские ребята по ночам у костра своим младшим братьям и сёстрам, — «Когда доходишь ровно до середины, то увидишь самую большую доску. Её легко узнать, посреди неё есть небольшая трещина, в которую если посмотреть, можно увидеть того самого тролля, который складывает косточки съеденных им детей и животных». Старшие дети как один твердили, что все они лично видели тролля и даже дразнили его, но по факту, никто через мост никогда не ходил, да и по большому счёту даже не знали где этот мост находился.
Но так уж вышло, что я отлично знал, где он. Вы удивитесь, но я через него ходил чуть ли не по два раза на день, потому что дом моей бабушки находился за ним, в старой части деревни, в которой уже почти никто не живет, кроме стариков, доживающих свой век. Мне, как самому младшему ребёнку в семье приходилось навещать бабушку и относить ей разные гостинцы — приглядывать за ней, как говорила мне мама. Вообще, я не понимал, почему бабушка живет отдельно, ведь дед построил два дома, и тот в который приезжали гостить мы, был значительно больше и новее. Всякий раз, когда речь заходила о переезде, бабушка говорила «ни за что!» В любом случае, я был не против прогулок и бабушкиной компании. Бабушка была женщиной старой закалки и со всеми делами справлялась сама, но моя компания ей очень нравилась. Мы с ней отлично ладили, она постоянно просила мне ей что-нибудь принести, или прочитать газету, когда не могла найти очки, а взамен поила вкусным чаем и конфетами. Иногда она рассказывала о своей молодости: как дедушка был в армии и она ждала его, как у них было самое большое хозяйство во всей деревне, а они вдвоём со всем управлялись, и как они купили первую машину. Для меня это были незначительные, даже непонятные события, но интересные, ведь бабушка будто заново проживала все эти моменты, и не скрывая искренних эмоций делилась ими со мной. Дед давно умер, я видел его только на фотографиях, которые бабушка и показывала, знал только, что всю жизнь он работал на железной дороге, был большущий как медведь, с густыми усами и могучими мозолистыми руками. Бабушка редко о нем рассказывала, от того что скучала, но когда начинала, остановить ее было невозможно. Да и понятно это, любили они друг друга. «Он одной рукой мог поднять молодого бычка, был настоящий богатырь!», «я когда девкой была, за ним целые толпы на дискотеке выстраивались, но приглашал потанцевать он только меня». Жаль, что я деда не застал. Мы бы ходили с ним на рыбалку, или занимались хозяйством, ездили на лошади, может быть, не знаю. Он бы меня точно всему всему научил, не то что бабушка — как вязать. Я ничего против вязания не имею, и свою бабулю очень люблю, но вы же понимаете, мальчики играют с пистолетиками, а девочки с куклами.
Когда бабушка после обеда ложилась спать, я был предоставлен сам себе, и это время я очень ценил. Сами знаете каково ребёнку, когда за ним никто не приглядывает — сердце так и рвётся наружу, чтобы воплотить все задумки и фантазии наяву. К сожалению, всё, что окружало бабушкин дом, я облазил вдоль и поперёк, и знал каждый уголок и укромное местечко наизусть. Кроме одного, вы, конечно же догадались какого.
Я мог часами сидеть перед мостом и изучать его. Его движение и скрипы от ветра напоминали томное дыхание спящего великана, и я каждый день наблюдал за ними и запоминал движение каждого элемента этого огромного организма. Казалось бы, я уже знал скрип каждой дощечки наизусть, но всё равно, перед тем как совершить переход, я каждый раз останавливался, чтобы собраться с духом и сделать первый шаг. Кстати, той самой роковой дощечки в мосту не было, точнее, все доски были с огромными трещинами и сколами, такими, что посмотрев в любую, можно увидеть низину запруды, через которую раскинулся мост. Хотя он и был старинный, строился явно на века, длиной мост был метров тридцать, а шириной своей позволял идти сразу четырём людям взявшись за руки. Также, исходя из моих наблюдений за тропой, животные никогда по нему не переходили. Это выглядело забавно: знаменитый деревенский кот Васька, с подбитым глазом и покусанным хвостом, который гонял дворняг, останавливался перед мостом, смотрел украдкой на него и уходил прочь. Да и вообще, живности тут как таковой не наблюдалось, только мох, покрывавший стяжки и опоры моста. Спустя долгое время, я обратил внимание на ещё одну особенность этого места: посторонние звуки как будто исчезали, стоило подойти близко к мосту. Было слышно только его спящее дыхание. Пение птиц, лай собак, стрекотание цикад — всё это как будто уходило на второй план и поглощалось мостом. Так однажды я ведя свои наблюдения, услышал бабушку только когда она коснулась моего плеча. «Ты уснул что ли, милый?» — удивилась она. Пришлось сказать, что задремал под палящим летним солнцем, хотя могу поклясться, что не слышал ничего, кроме скрипа балок и натуги верёвок.
Всем наверное уже стало интересно, зачем мне понадобилось следить за деревенским чудищем, что меня так привлекло и вообще, неужели ребёнку в деревне больше нечем заняться? Все нормальные дети играют в войнушки, прыгают в речку с тарзанки и ходят на дискотеки, а я сижу дни напролёт напротив гнилого моста. Я тоже нормальный, но одно маленькое событие послужило началу моих изучений и научных наблюдений. Однажды, я в очередной раз шёл к бабушке, тихо переступая по знакомым мне досточкам, которые скрипят менее остальных. Хоть и не веря в мистических жителей под мостом, я всегда пытался перейти как можно тише и незаметнее. На середине моста я услышал что-то незнакомое доселе, не могу точно сказать, был ли это шёпот, или порыв ветра, а может быть, просто плод моей бурной фантазии на фоне мыслей о большом тролле, пытающимся затянуть меня под мост. С тех пор тот голос (всё-таки я решил, что это был он) не давал мне покоя. Я нашёл у бабушки старый блокнот и стал записывать всё что вижу, и особенно что слышу, ведь оказалось, что это куда важнее.
Дурацкий мост, что бы я ни делал, я не смог добиться от него ровным счетом ничего! Злость захватывала меня с каждым днём все больше и больше, я уже и вовсе начал сомневаться в том, что я слышал что-то или кого-то. Я смело ходил из стороны в сторону по мосту, прыгал на балках, дёргал за канаты, кричал на него, но это не давало никаких плодов. Так проходили дни и недели, лето подходило к концу, мой азарт почти утих и я лишь изредка обращал внимания на объект моих трепетных в прошлом изучений. Я и мама собиралась возвращаться в город через четыре дня, ведь на носу был учебный год. Снова книжки, тетради, школьная линейка, одноклассники, скучная математика и короткие перемены. Но выбирать не приходилось, поэтому я проводил последние дни в томном ожидании отъезда в компании бабушки. Солнце ещё давало тепло, но его лучи скорее ласкали кожу, чем обжигали ее, поэтому мы с бабушкой целый день проводили сидя на веранде. Бабушка не хотела, чтобы я уезжал, ей будет одиноко без меня, поэтому она рассказывала ещё больше разных историй и воспоминаний из своей жизни, даже обеденный сон позабыла, дабы побольше пообщаться со своим любимым внуком. Но я слушал её невнимательно: смотрел на мост и думал, что же я сделал не так, почему мой эксперимент не удался. Было обидно от того, что я не смог раскрыть эту тайну. А может и нет никакой тайны, может быть, это всего лишь плод моего воображения. Да и чёрт с ним, значит так и должно быть.
Я захотел немного прогуляться и взглянуть на лощину, через которую был раскинут деревянный гигант. Обернувшись, я увидел, что бабушка уже давно возится на кухне, поэтому я тихонько слинял к мосту, не привлекая её внимания. Теперь у меня не возникало вопросов, зачем возводили мост: через низину было практически невозможно пройти, грунт переходил в трясину и густую поросль, которая не даст и шагу сделать. Я задумался о тех. кто строил переход. Представлял, будто это дедушка, с такими же силачами, не щадя времени и сил работают над каждой его деталью. Очевидно, для деревенских этот мост был особенным, ведь он соединял две части деревни, а значит соединял и их семьи. Здорово было бы знать, что твой предок участвовал в чём-то важном и вложил частичку души в это дело. Надо бы спросить у бабушки, может мои догадки правдивы.
И тут я снова услышал.
Услышал тот голос: отчётливо, не очень громко, но достаточно, чтобы понять, что он направлен к тебе. Это было похоже на монотонный гул, ровный, будто искусственный, как если бы это говорил не человек, но кто-то, кто очень хочет быть на него похожим. Я не понимал что делать, а мои ноги будто вкопали, они отказывались слушать мой мозг. Я понял, что оцепенел от шока. С каждой секундой голос становился всё громче и отчётливей, он начинал оглушать, складывалось ощущение, что он звучит прямо возле моего уха. От этой мысли становилось ещё страшнее, ведь я остолбенел и не мог повернуться, чтобы остановить эту злую шутку моего мозга.
Из равновесия меня вывела бабушка, которая ударила меня по щеке: «Я звала тебя пятнадцать минут, всего обыскалась, бегом в дом!» Пятнадцать минут? Я не мог понять, как считанные секунды могли растянуться так долго. Страх вернулся снова. и я попытался отвлечься от него. Остаток дня я провёл дома с бабушкой, слушал её так внимательно, как никогда, делал всё, только чтобы не думать о происшествии и не строить догадок относительно того, что же со мной случилось.
Проснувшись утром, я чувствовал себя разбитым, будто не спал вовсе. Посмотрел на часы и опешил — уже обед! Полежав ещё минуту, я проанализировал события вчерашнего дня и остановился на том, что это просто был кошмар.
Учуяв свежие блины, я рванул на кухню. Бабушка была как всегда весела, напевала песни и крутилась у плиты.
— Долго же ты спишь, дорогой, я уже начала волноваться.
«Да, я тоже», — подумал я про себя и принялся уплетать блины с вареньем. Каждая ложка варенья становилась отвратительней, чем предыдущая, я начинал чувствовать вкус земли, а не ягод. Тревога снова наполняла мой разум, я не мог понять что происходит, может быть я ещё не проснулся?
Где бабушка? Минуту назад она была у плиты, а сейчас её нет, и плита пустая! Черт возьми, что со мной?! Резко я почувствовал ужасную боль в ноге и закричал. Так мне показалось, на самом деле я не издал ни звука. Закрыл глаза и начал глубоко дышать. «Надо успокоиться, я смогу, просто плохой сон, я справлюсь» — твердил я себе. Я снова набрал воздуха в легкие и изо всех сил заорал. Да! Получилось, я услышал себя! Обрадовавшись, я открыл глаза и на этот раз паника полностью завладела моим разумом и телом.
Я не был дома.
Ветки, камни, грязь, поросль и жуткая вонь. Я посмотрел наверх и увидел расщелину. В точку, я провалился под мост. Видимо, старая гнилая доска не выдержала и проломилась. Рассудок по крупинкам формировал картину происходящего. Единственное, что осталось от моего сна — это боль. Нога вся горела, штанина была в крови, любые попытки движения многократно усиливали эту боль.
Я лежал и смотрел на мост, будучи ровно посередине под ним. Отсюда он казался гигантской крышей, накрывающей всю землю. Несмотря на мое положение я понимал, что надо отсюда уходить, а это сделать тяжело с возможно сломанной ногой. Но другого выхода нет, когда стемнеет случиться может разное. Поэтому время — самое дорогое, что у меня сейчас есть, и его надо использовать с осторожностью. Осмотрев окружающую местность, я нашёл занимательную вещь: у основания моста виднелась расщелина. Сначала я подумал, что это тень, стоящая у склона, но присмотревшись понял, что это пещера. Решено, надо ползти туда, возможно там есть что-то, что поможет мне встать. Идея, конечно, казалась абсолютной глупостью, но других попросту не было. Мой путь был поистине тяжелым; хоть боль в ноге немного поутихла и я полз изо всех сил, казалось, что я ползу уже несколько часов. Смотря на небо, я понимал, что так и есть, потому что солнце начинало садиться.
Я здесь, прямо у входа. Свет заходившего солнца небрежно освещал то что я принял за пещеру. Это был небольшой грот. Занимательно было то, что здесь было огромное количество неуместных вещей, таких как детские игрушки, одежда, обувь. Казалось, что здесь жил какой-то ребёнок. Но это просто невозможно. К сожалению, ничего, что могло бы помочь мне выбраться из низины здесь не было, и у меня не оставалось вариантов кроме того, чтобы остаться здесь спать. Может так даже и лучше, меня начнут искать, увидят провал в мосту и найдут.
Ночь казалось вечной, я не мог уснуть, было безумно тихо... безумно тихо и темно. Складывалось ощущение, что я в каком-то волшебном месте, где нет ни ветра, ни света, ни звука, ровным счётом нет ничего. Я слышал только своё дыхание, и то, иногда мне казалось, что это дышит кто-то другой. Может быть, хозяин этого жилища уже неслышно вернулся и сидит рядом со мной. Я не успевал останавливать разум, прежде чем он придумывал всевозможные теории.
Самым странным было то, что за часы пребывания здесь, я не услышал того голоса вновь. Это неплохо так успокаивало меня. Видимо, его пока тут нет и он ушёл куда-то далеко.
Но он вернулся.
Я проснулся от звука щелчка. Долго не мог понять что это, будто пальцами кто-то щёлкает в метре от меня. Темень была кромешная. С учётом того, что глаза давно должны были привыкнуть, я не видел абсолютно ничего, даже света луны, который должен проникать сюда снаружи.
Щелчок, ещё щелчок. Я не понимал что мне делать, да и что я могу сделать? Ребенок с повреждённой ногой, добровольно забравшийся в глухую расщелину, гений, одним словом. Постепенно щелки заменялись каким-то нечленораздельным подобием речи, затем цоканьем и снова щелчками. Казалось, будто что-то пытается со мной... поговорить? Я всматривался в темноту и вздрагивал от каждого звука, издаваемого этим созданием. Старался дышать так тихо, как только это возможно, сидел и боялся даже немного пошевелиться, а тем более издать звук. Меня пронизывало чувства беспомощности, чувство скотины, которую ведут на бойню. Не знаю, сколько прошло времени, но когда начало светать, эти ужасные звуки остановились и...
Я снова начал слышать и видеть. звуки вернулись на место, птицы пели утреннюю мелодию, где-то поодаль мычали коровы, капли воды бились о камни. Все вернулось в своё русло ровно тогда, когда закончились щелчки. Я пришёл к выводу, что все это время оно было в пещере, оно было там, когда я только заполз туда и ушло лишь несколько минут назад.
Меня нашли вечером того же дня. Все деревенские пустились на мои поиски, но не решались идти к мосту, потому что и представить не могли, что мальчишка там спокойно разгуливает. Из толпы выбежали мои мама и бабушка, они крепко обнимали меня и плакали. Я тоже плакал, я был безумно счастлив, что я спасён, и что меня не сожрал неведомый житель пещеры. Нога была сломана в четырёх местах, «это ты ещё легко отделался», — говорил врач, — «при падении-то с такой высоты, бедный мальчик». Сам не понимаю, как я ещё умудрился ползти. Мне наложили гипс, что меня огорчало, ведь совсем скоро придётся явиться с ним в школу. Но это ничего, по сравнению с тем что могло бы случиться, я действительно легко отделался.
Через день мы уже складывали с мамой вещи в машину, а бабушка суетилась рядом с нами, постоянно обнимала меня, спрашивала сильно ли болит нога, желала доброго пути и хороших отметок в школе.
Я долго не выпускал из головы мысль о произошедшем со мной, пытался понять, что же это за таинственный житель моста. Как он туда попал, давно ли он там живёт, один ли он, много вопросов мучило мою голову. Но время летело, шли дни, месяцы, годы. Я понемногу забывал о случившемся, многие вещи начинал считать своей выдумкой, опираясь на то, что у меня была сильно повреждена нога, а боль затмевала мой детский рассудок; скорее всего, он придумал эдакого невидимого гостя, который был в пещере. Я взрослел и эта история вовсе стала моей детской фантазией.
У меня начались старшие классы, детские лагеря, девчонки, в деревню к бабушке я давно не ездил. Мама на всё лето уезжала помогать ей, а я оставался в городе. Прелести деревенской жизни меня больше не привлекали, мы с друзьями засиживались в компьютерных клубах до ночи, ходили на вечеринки, просто наслаждались летом, были обычными городскими подростками.
Утром мне позвонила мама. Бабушка сильно болела в последнее время, и мама решила перевезти её к нам, в город. Дом договорились быстро продать, и мама вызвала меня в деревню, чтобы пока она занимается документами и прочей бумажной волокитой, я ей помогал с бабушкой.
На следующий день я уже стоял на старом, маленьком деревенском перроне. Пока я тихо брёл по дороге к бабушкиному дому на меня нахлынули воспоминания о мирном и счастливом детстве, как каждое лето я гостил у бабушки, гулял до зари, ловил ужей на речке, бегал по полю, собирал медуницу и землянику в лесу. Мои первые синяки, первые слёзы, первые друзья, первая драка, первый поцелуй — всё это было здесь, в этой маленькой деревушке. Окунувшись в прошлое, я и не заметил, как добрался до дома.
Но первое, на что я обратил внимание был не он, а мост, точнее его полное отсутствие. По крупинкам произошедшие со мной роковые события восстановились и я опешил. Следов присутствия моста вообще не было, мало того, присутствия лощины тоже! В голове была тысяча вопросов, и ноль ответов. Неужели я все это придумал, неужели это был лишь плод моего воображения? Не веря своим глазам, я бросил вещи и побежал в дом.
По дому бегала мама, она была сильно занята, в руках гора документов, она бросила радостный приветственный взгляд на меня и скрылась в другой комнате. За столом сидела бабушка. Годы не щадили её, она состарилась, стала маленькой, почти незаметной, всю голову покрыли серебряные волосы, а лицо морщины. Слёзы текли по моим щекам, я понимал, как соскучился, как люблю её, вспоминал её чудесные, добрые истории, её трепетную заботу. Я присел рядом с ней и она, посмотрев на меня, улыбнулась и тихим голосом поприветствовала.
Мы пили чай и разговаривали, как тогда, когда я был мальчишкой. Она рассказывала, что скучала, что рада меня видеть, и очень хочет поскорее переехать к нам, хотя и больно оставлять дом, с которым связана вся её жизнь. Рассказывала что происходило в деревне за время моего отсутствия, кто на ком поженился, кто уехал в город на заработки, короче говоря, обычную деревенскую рутину. Я осмелился задать вопрос:
— А куда испарился мост? Я отлично помню его, когда был маленьким, он здесь точно был!
— Был, дорогой, но три года назад пропал мальчишка, такой же как и ты, искали его всей деревней. Потом поняли, что искать надо там же, где и тебя, да вот только поздно было.
Страх начал медленно расползаться по моим венам. Я стал догадываться, что произошло.
— Что случилось, не нашли?
— Нашли, в той же пещере, что и тебя, да только остались кости его обглоданные.
Я начал вспоминать ту ночь в пещере и ужасающие звуки возле меня.
— Кто мог такое сделать?
— Долго искали виновника, с Москвы приезжали, всю деревню прочесали, да так ничего и не нашли. Списали всё на диких зверей, дескать, задрали насмерть мальчишку, да только...
— Что?
— Только вот когда грот тот осматривали, в стороне от мальчика были аккуратно сложены его одежда и обувь. После этих событий мост сломали, а лощину намертво засыпали.
Текущий рейтинг: 68/100 (На основе 24 мнений)
