(в том числе анонимно криптовалютой) -- адм. toriningen
Могила в лесу
Хочу рассказать вам историю об ужасающей находке, которая сломала судьбы хороших людей.
История началась почти пятнадцать лет назад, когда я только преодолел рубеж совершеннолетия. Я был веселым и активным молодым человеком, знакомился с новыми людьми, много общался с девушками и даже имел среди них определенный успех. Стоить заметить, немалую роль в этом сыграл мой автомобиль, почти новый, ярко- синего цвета «Форд Фокус». Сейчас это не кажется чем-то особенным, но поверьте, для восемнадцатилетнего парня в те года иметь собственную иномарку было чуть ли ни пределом мечтаний. Справедливости ради отмечу, что моей заслуги в этом не было — автомобиль подарили родители, но меня это ни капли не смущало.
В нашей компании ещё у одного друга была машина — у Саши. В то время он активно интересовался автоспортом — драг-рейсингом и прочими автомобильными движениями. Но его аппарат был куда проще — обычная семерка отечественного производства. Саша любил свой автомобиль и хорошо за ним следил, даже какой-то тюнинг имелся. Я в этой теме разбираюсь слабо, но меня это никогда не спасало от огромного количества технических терминов и малопонятных мне характеристик, которые Саша, вопреки моему желанию, изливал при любом удобном и не очень случае.
Мы с ним часто каталась по городу, устраивали соревнования на скорость и всячески хулиганили на дорогах, стараясь при этом не создавать опасных ситуаций. Камер тогда еще практически не было, что предоставляло нам некоторый карт-бланш на веселье без штрафных санкций.
В нашей основной компании было ещё два человека. Миша — мужественный красавчик, будто с обложки фитнес-журнала. Редкая девушка могла устоять перед его обаянием, к тому же он был довольно эрудированным и умеющим гармонично поддержать любую беседу. И Артем — двоюродный брат Саши. Добрый рыжий здоровяк под два метра ростом, который умел многозначительно молчать. Но стоило ему взять гитару — и все внимание плавно перетекало на него. Именно такой командой мечты мы проводили большинство вечеров и ночей в поисках любовных — и не только — приключений.
В один из летних вечеров, накатавшись по городу и развезя девчонок по домам, мы приехали в наше обычное место отдыха и ночных бесед. Это была тупиковая дорога на окраине города. Мы любили это место, потому что могли, никому не мешая, слушать музыку ночью да и просто громко, с диким ржанием, делиться впечатлениями. Несмотря на то, что дорога тупиковая, там было освещение, а через пару сотен метров сквозь лесополосу располагался элитный коттеджный посёлок. Очевидно, в перспективе эта дорога должна была с ним соединиться.
— А вообще, прикинь, если в мою «семеру» воткнуть двигло 2-jz от «Марка»?! Во она переть будет! Из семи секунд до сотни, думаю, выкачусь.
— Да куда ты такой мощный мотор-то воткнешь? У тебя в подкапотке места не хватит, да и привод развалится от нагрузки в первый же разгон
— Ниче у меня не развалится, я в интернете видел такой свап — все там работает у человека, и в соревнованиях он участвует, в своём классе всех разрывает!
Саша и Миша вели типичную дискуссию на автотему. Я без особого интереса слушал — мысленно был где-то в другом месте, а Артем явно хотел спать, залипая в одну точку и периодически зевая.
— Пойду отолью, — негромко сказал он и двинулся в сторону лесополосы.
Я кивнул ему, а ребята увлечённо продолжали спор. Я пытался сфокусироваться на их разговоре, но количество незнакомых слов отбивало всё желание.
Если честно, я и сам был не прочь двинуть в сторону дома — время было уже второй час ночи, да и в универ завтра к первой паре ехать…
— Пацаны! Там в лесу… Офигеете! — прервал мои мысли Артем восторженным и взволнованным тоном, что ему не было свойственно.
Парни прервали диалог и смотрели на Тёму с немым интересом.
— Сань, возьми фонарик, пошли че покажу.
Было видно, что Тёме не терпелось поделиться с нами своей находкой.
Саша быстро нашарил в багажнике довольно крупный фонарь, который неизменно возил с собой вместе с внушительным запасом инструментов, и мы быстрым шагом двинули в сторону лесополосы.
Далеко идти не пришлось — буквально метрах в двадцати от забора, который огораживал дорогу от посадок, Артем ткнул пальцем куда-то в темноту. Луч фонаря послушно двинулся в сторону деревьев, отбрасывавших причудливые, пугающие тени. Когда свет выхватил из темноты между стволов могильный крест, мы замерли. За секунду я испытал целый спектр эмоций: удивление, испуг и интерес. Ребята, судя по их глазам, испытывали что-то похожее.
— А я прикиньте, стою вот тут возле дерева, отливаю и краем глаза вижу чёт странное. Присмотрелся — а тут крест самодельный с могилой. Думал, ещё и обосрусь от неожиданности, — с веселым возбуждением тараторил Артем.
Рассмотрели находку детальнее, и стало понятно, что могила была весьма условной. Две крупные сухие палки, неровно смотанные между собой бечёвкой или толстой капроновой нитью. Под ними невысокий, сантиметров тридцать, холмик рыхлой земли. Никаких опознавательных знаков — табличек или лент — не было.
— Крутяк! Как в фильмах ужасов! — нарушил наше секундное оцепенения Миша.
— Даже немного жутко, — со смешком добавил Саша.
— Ну, судя по размеру и виду могилы, кто-то похоронил своего пса, — сделал я заключение после беглого осмотра.
— Офигеть, Тёма, ты сыщик! Это ж надо было среди ночи(!) за городом(!) в лесу(!) могилу найти!
— Это даже интереснее и необычнее, чем наша поездка по заброшенным детским лагерям на прошлой неделе.
Пацаны переговаривались, а Тёма с важным видом, как истинный детектив, расхаживал вокруг могилы и рассматривал детали.
Мы в то время, думаю, как и многие молодые люди, увлекались вылазками в заброшенные детские лагеря, больницы и прочие локации, которые могли пощекотать нервы. А ещё все мы были любителями фильмов ужасов.
— А если это не собака, а человек там закопан, прикиньте, — равнодушно предположил Артем.
— Маловероятно. Видишь, какая длина могилы — метра полтора от силы, кто же туда поместится? — возразил Миша.
— Карлик, — бросил я.
Ребята громко загоготали.
— Ну или ребёнок, — сквозь смех добавил Саша.
Веселье резко куда-то улетучилось.
— Ладно, погнали домой, хватить на сегодня приключений, — устало сказал Миша
— Согласен, погнали, завтра к первой паре.
— Да ладно, как будто ты на ней хотя раз был!
— Я честно пытаюсь проснуться, но эти ночные покатушки…
— Тём, пошли, чего там ковыряешься?
Артем стоял с дальней стороны могилы и что-то ковырял носком ботинка:
— Сань, посвети, тут тряпка какая-то странная…
Саша направил луч фонаря ему в ноги. Из дальней стороны могильного холмика торчал край цветастой, перепачканной в земле тряпки. Она была грязно-зеленого цвета с какими-то рисунками то ли медведей, то ли зайцев.
— Я думаю, это типа саван для собаки: завернул ее хозяин в тряпку и закопал, — предположил. Миша.
— Ага, крест поставил и написал: «у попа была собака, он ее любил»…
Мы опять заржали и в приподнятом настроении двинулись к машинам.
Через пару дней мы снова собрались на покатушки по городу в том же составе и после стандартной программы вечера поехали на наше любимое место. Саша хотел протестировать новый сабвуфер, который он самостоятельно собирал в гараже две ночи подряд.
Тест был выше всяких похвал — басило так, что, думаю, услышали даже в коттеджном посёлке за две сотни метров.
— Сань, а как ты так быстро собрал его за два дня? На универ забил, что ли? — поинтересовался я.
— Не, я по ночам собирал. Что-то последние дни бессонница мучает, вот и занял себя полезным делом.
— У меня тоже состояние так себе: спать-то спал, но кошмары снятся. Просыпаюсь постоянно.
— Такая же хрень. Магнитные бури какие-то, что ли, — добавил Артем.
Мы посмотрели на Мишу, ожидая его признаний, но вместо этого увидели его растерянные глаза.
— Пацаны, тут такое дело… — межевался он, будто стесняясь что-то сказать. — В общем, после той ночи, когда мы могилу нашли, я тоже сплю плохо. Но это полбеды. Мне сон снится постоянно один и тот же. В нем Тёма носком могилу эту ковыряет, тряпку эту цветастую видит, а потом берет за неё и тянет, а из этой тряпки вываливается рука… детская.
В любой другой ситуации мы сочли бы это за неудачную шутку, ведь все до мозга костей скептики и во всякие околомистические темы не верим. Но Миша был настолько растерян, что стало понятно — он не шутит.
— Крипота какая… — прокомментировал Артем.
— Я знаю, как нам закрыть этот кошмарный гештальт. Прозвучит, конечно, неприятно, но мы должны раскопать могилу и убедиться, что там лежит старый пес. И со спокойной душой поехать домой отсыпаться, — уверенно предложил Саша.
— Такое себе, конечно — могилу раскапывать, пусть даже и животного, но, думаю, он прав, — поддержал я.
Парни секунду помешкали, но затем почти синхронно кивнули.
Саша уверенно пошёл к багажнику, достал фонарь и саперную лопату советского образца, которую ему подарил отец — сам он приватизировал ее еще во времена службы в армии, так что лопату вполне можно было назвать семейной реликвией.
Могила была на месте. Тёма держал фонарь, пытаясь подобрать угол освещения так, чтобы не слепить брата, а Саша мешкал, ходя с лопатой вокруг могилы и не зная, с какой стороны к ней подступиться. После минутной примерки он начал аккуратно снимать верхний слой грунта. Земля уже слежалась, но все ещё оставалась достаточно мягкой. Через одну выкуренную Мишей сигарету лопата за что-то зацепилась. Саша прекратил копать и отошёл на пару шагов назад.
— До савана дошли… — негромко сказал Миша и бросил бычок в сторону.
К этому моменту Саша подрастерял начальный запал уверенности. Все видели, что ему страшно, но добровольно предложить помощь никто не решался.
Глубоко вдохнув, Саша медленно продолжил свою работу, аккуратно сгребая землю, под которой вырисовывалась та самая цветастая, испачканная землей тряпка, которая вот уже третью ночь не давала всем нам спать.
— Думаю, копать хватить, давайте кто-нибудь поднимите тряпку, — Саша взглянул на нас с надеждой и укоризною во взгляде.
Мы молча переглянулись друг с другом. Тёма с фонариком подошел к могиле, двумя пальцами, с явной брезгливостью, потянул за край. Тряпка поднялась вслед за рукой Артема, и под ней мы увидели серого цвета тело.
Это была не собака…
Реакция у всех была одинаковая — ступор. Артем сделал пару шагов назад, чтобы лучше осветить ужасную находку. Да, это было тело, человека, точнее — ребёнка, пол и возраст определить было сложно, но в этот момент, наверное, никто и не пытался думать об этом.
Не знаю, сколько мы так стояли, замерев и смотря на тело. Может, минуту, а может, десять. Первым в себя пришёл Миша:
— Нужно в милицию звонить.
Его голос будто выдернул нас из глубокого колодца шокирующего ужаса, и мы ухватились за его фразу как за спасительную веревку.
…Через час, возле наших машин стояли две патрульных и освещали тупиковую дорогу и часть леса своими синими мигалками.
Позже нас отвезли в отделение, и следователь всю ночь подробно проводил допрос. Сначала по отдельности, потом вместе. Выпустили только к утру.
Несколько дней мы с ребятами не виделись и не созванивались. Думаю, все отходили от шока, и обсуждать, что с нами случилось, пока не было никакого желания.
Через неделю я позвонил следователю — спросил, нужна ли ещё какая-то информация от нас. Это был только предлог, чтобы узнать, как продвигается дело. Разговаривал следак со мной неохотно и даже пренебрежительно, но все-таки сказал, что тело не опознали, и заявлений о пропаже детей не поступало.
Через две недели во всех местных газетах города опубликовали информацию о найденном трупе девочки девяти лет и просьбу связаться со следователем, если кто-то знал или видел ее при жизни. К объявлению прилагался номер телефона и фоторобот.
Спустя месяц мы с ребятами пришли в норму после пережитого шока и продолжили жить своей обычной жизнью: учеба, ночные покатушки. Но в наше некогда любимое место ездить перестали и старались вообще не затрагивать ту тему.
Жизнь шла, мы взрослели, стали меньше общаться, как это бывает у взрослых, когда времени на друзей всегда не хватает: работа, семья, ипотека и прочие прелести.
Артем после окончания института начал жестко бухать, превратился в настоящего алкоголика. Он ни с кем не хотел общаться, даже со своим братом Сашей. Жил в квартире покойных родителей и, насколько я знал, не работал.
Саша женился и жил заурядной жизнью, у него родилась дочь.
Миша занимался бизнесом. Не сказать, что очень успешно, но на жизнь хватало.
А я выбрал путь одиночки. Поселился в маленькой однокомнатной квартире на верхнем, шестнадцатом, этаже дома, чтобы реже слышать соседей. После бурной молодости интерес к девушкам у меня угас, ни на какие любовные подвиги меня не тянуло, так же как и не было тяги к созданию семьи, не говоря уже о детях. Меня пугала сама мысль о них. Родственники говорили, что это временно, но я понимал, что это навсегда. К двадцати пяти годам у меня был уже целый комплекс психиатрических проблем: клиническая депрессия, дистимия, тревожное расстройство. Благодаря помощи врачей и таблеткам я научился с этим жить и не думать о будущем.
В один обычный сентябрьский день позвонил Миша:
— Братан, давай соберёмся, как в старые добрые: ты, я, Сашка, может, повезёт Тёму в адекватном состоянии вытащить. В кафе посидим — я угощаю.
— Тёму мы вряд ли в адекватном состоянии вытащим, он на звонки брата уже месяц не отвечает, да и у Сани сейчас, наверное, туго со временем — ребёнок же маленький, — попытался я привычно отвертеться от встречи.
— Саня уже согласился, а до Тёмы доедем, раз трубку не берет.
Миша не оставлял мне шансов, пришлось согласиться.
Ребята заехали за мной вечером, Миша, как всегда, был за рулем своего внедорожника, Сашка сидел рядом на пассажирском сиденье и уже потягивал пиво из стеклянной бутылки, что-то живо и весело рассказывая.
— Ну что, попробуем до Тёмы доехать, посмотреть, живой ли он там вообще? — спросил Миша.
— Да, погнали, а то я до него так и не дозвонился, — ответил Саша.
Мое мнение в этом вопросе не требовалось, и мы поехали, попутно беседуя на отвлеченные темы.
Свет в квартире на втором этаже горел — это обнадеживало. Мы набрали номер на домофоне, но ничего не произошло.
— Отключил, гад, — прошипел Саша.
Покурив около двери, мы дождались, пока в подъезд кто-то войдёт, и вошли следом. Громко постучали во входную дверь. За ней послышалось движение и недовольное ворчание.
— Ещё тридцатника нету, а уже как старик себя ведёт, — заметил Миша.
Немного поковырявшись с замком, Артем открыл дверь.
Я давно его не видел и даже немного удивился. Выглядел он лет на десять старше своего возраста, лицо отёкшее, на голове залысины, неровная рыжеватая щетина покрывала щеки, а от былого богатырского вида не осталось и следа, разве что рост, но даже тот, кажется, уменьшился из-за сутулости и висевшего пуза. Было грустно видеть старого друга в таком состоянии.
— О, вы чего тут? — удивленно спросил Артем, пытаясь сфокусировать взгляд сразу на нас троих.
— Тёмыч, ты охренел?! Я тебе месяц дозвониться не могу! Думал, ты тут уже подох от синьки! — начал отчитывать его Саша.
— Братан, угомонись. Башка трещит. Заходите, не стойте на пороге. Только у меня не прибрано.
Мы вошли, и в нос ударил резкий и сладковатый запах перегара и скисшего пива. Видимо, оно было где-то разлито или, еще хуже, выблевано.
— Вот ты засрал хату! Сам не убираешься, хоть уборщицу вызывай раз в месяц! — продолжал Саша наседать на брата.
Артем провёл нас в зал, сел на скрипучий диван, нам показал на кресла напротив. Я и Миша присели, а Саша пошёл осмаливать остальные комнаты.
— Ну так чем обязан, пацаны? Хотите, я нам щас поляну накрою, у меня настоечка…
— Нет, Тём, спасибо, — отрезал Миша.
— Ты как вообще? Сто лет тебя не видел, думал, пацаны преувеличивают, что ты бухаешь без просыху, а теперь вижу, что приуменьшали, — не без упрёка заметил я.
Тёма сморщил круглое опухшее лицо, отчего оно стало похоже на морду мопса, и вяло отмахнулся рукой.
— Тём, рассказать друзьям не хочешь, в чем дело? — вернулся с обхода Саша и сел на диван рядом с братом.
Повисло молчание. Артем, обработав вопрос в своём заторможенном мозге, на несколько секунд завис, будто вспоминая слова, и ответил:
— Да она мне жизни не даёт совсем, сил уже терпеть нету.
— Так это ты из-за бабы, что ли, себя до такого состояния довёл?! — удивлённо подняв брови, спросил Миша.
— Да какая там баба? Тряпка эта и ребёнок.
Мы непонимающе переглянулись.
— Ты что, успел где-то ребёнка заделать?
— Не-е-ет… — с раздражением протянул Артем и продолжил, немного зажевывая и растягивая слова: — Тряпка та, которую мы нашли… ну тогда ещё… давно…
В моей памяти всплыли воспоминания о нашей страшной находке — мозг любезно выдал в голове картинку, как Артем стоит у могилы, держа цветастую тряпку, в которую завернут труп ребёнка.
Я почувствовал, как накатывает.
Давай не сейчас! — просил я свою психику.
Но дыхание уже участилось, руки вцепились в подлокотники мягкого кресла, взгляд начал метаться по комнате, ни за что не цепляясь — паническая атака накрывала меня с головой.
Не сейчас, не сейчас… — молил я, пытаясь сдержать приступ.
На удивление, это помогло. Дыхание начало выравниваться, я смог взять под контроль эмоции. Парни вроде ничего не заметили, они и сами смотрели испуганными глазами на Артема, ожидая больше конкретики.
— Так… и что эта тряпка? — спокойно спросил Миша, как бы подталкивая продолжить.
— Мерещиться она мне стала года четыре назад. Именно та, цветастая, как пеленка, с детским рисунком. То в магазине краем глазу увижу что-то похожее; то на ребёнке, проходящем мимо, маечка с похожим узором… Ну, думал, бывает — показалось. После того, что мы видели, ведь и психика могла пострадать. А потом… дома нашёл такую тряпку в шкафу, вперемешку с постельным бельём была. Один в один, зеленая с медведями, только чистая. Ну и тут я уже по-настоящему испугался, пошёл на мусорку ее выкинул, а на обратном пути в магазин за водкой зашёл. Нервишки успокоить. Засадил бутылку, и вроде как отпустило. Думаю, мало ли таких тряпок было, от родителей осталась, завалялась в шкафу. А спустя неделю сплю ночью и вдруг слышу у соседей сверху топот, будто босыми ногами бегают по квартире. А там Прохоровы живут, дед с бабкой, им лет по семьдесят уже. Утром поднялся к ним, спрашиваю: правнуки к вам приезжали, что ли? А Раиса Ивановна на меня смотрит непонимающе, чего это ты решил так, спрашивает. Да, говорю, всю ночь у вас бегал кто-то по квартире. Ну короче, вы поняли — никто к Прохоровым не приезжал. Через пару ночей опять топот. Я опять к соседям, бабка разозлилась, говорит, мол, пить меньше надо, ниче мерещиться не будет. Я к ним больше не ходил, а топот слышу регулярно. Тут я уже запил по-настоящему, чтобы вусмерть, чтобы топота этого не слышать. А полгода назад снова дома тряпку нашёл эту цветастую. Опять в шкафу. Сжёг ее на мусорке. Домой пришёл, все из шкафа вывалил, чтобы больше таких сюрпризов не было. А последние пару месяцев снится мне сон. Я в квартире своей тут вот в зале сижу, а на потолке вместо люстры петля свисает, как тряпка та цветастая…
Окончив фразу, Артем уткнулся головой себе в колени и зарыдал. Мы не понимали, как реагировать на услышанное.
— Брат, а чего ты молчал раньше? Почему не рассказывал? Мы бы к психологу сходили, это же явно посттравматический синдром, тут и врачом быть не надо, чтобы это понять, — пытался успокоить его Саша.
В тот вечер ни в какое кафе мы уже, ясное дело, не поехали. Саша забрал брата к себе на несколько дней, чтобы тот смог протрезветь и успокоиться, и отправил его к психиатру. Артему даже стало легче, он перестал пить, снова начал работать… а спустя шесть месяцев повесился у себя в квартире, в зале, на крюке от люстры.
Хоронили Тёму в закрытом гробу — Саша настоял. То ли боялся снова увидеть брата мертвым, то ли вину испытывал за то, что не смог помочь ему — никто и не спрашивал. После официальной части похорон мы поехали в тихое кафе, чтобы помянуть нашего друга добрым словом, но разговор все как-то не клеился. Истории из молодости звучали неуместно и блекло, да и в целом говорить не хотелось.
— Ладно, я домой, — нарушая очередную долгую паузу, сказал я и встал из-за стола.
— Я вчера тряпку в шкафу нашёл! — на одном дыхании выпалил Миша, и было видно, что он долго ждал момента, чтобы это сказать. Я медленно сел на место. Саша тоже напрягся. — Дома у себя… Пацаны, мне страшно.
— Ты уверен, что это именно та тряпка? — уточнил я просто чтобы что-то сказать.
Хотя я и так знал ответ.
— Уверен, — коротко ответил Миша.
— А шаги или топот были?
— Нет, только тряпка…
Через две недели Миша исчез. Просто перестал выходить на связь — телефон был отключён, на работе он не появлялся, сотрудников о своём отсутствии не предупреждал. Мы написали заявление в полицию о пропаже человека.
Прошло уже больше года, а никакой информации о Мише так и не появилось.
С Сашей мы перестали общаться. Нет, мы не поругались, просто после пропажи Миши как-то не было поводов. Да и последние годы наша дружба ассоциировалась только с трагичными обстоятельствами.
Вчера мне звонили из полиции и попросили явиться в качестве свидетеля для дачи показаний. Я подумал, что наконец-то появилась хоть какая-то информация о Мише, приехал в отделение. Но следователь начал задавать мне вопросы о Саше. Вопросы довольно стандартные: давно ли знакомы, когда последний раз виделись и все такое. Следователь попросил сначала ответить максимально подробно, а потом он все объяснит. Я сделал, как он велел, и подписал протокол.
Следователь мне объяснил: Саша два дня назад жестоко расправился со своей семьей — женой и дочерью, зарубил советской саперной лопаткой ночью в своей квартире. После чего сам вызвал полицию и написал чистосердечное. Говорил про какую-то тряпку и топот, проклинал всех и всё. Его, конечно же, отправили на психиатрическую экспертизу. А пока он ее проходит, опрашивают всех родственников и знакомых. Был ли я напуган? Безусловно. Был ли я удивлён? Нет. В голове почему-то был только один вопрос: та ли это саперная лопатка, которой он разрывал могилу больше десяти лет назад?..
Домой я вернулся в состоянии прострации. Не до конца понимал, что произошло. Точнее, понимал, но осознать этого не мог. В голове были лишь вопросы: за что? почему это случилось с нами? в чем мы виноваты? Мы не делали ничего плохого.
Ответ пришел быстро и сам собой. Жизнь несправедлива. Иногда плохие вещи случаются с хорошими людьми, хотя они ни в чем не виноваты — просто так устроена жизнь. Я заплакал от жалости к себе и своим друзьям, а потом от страха. От осознания, что всю оставшуюся жизнь буду жить в каждодневном страхе, боясь найти дома проклятую цветастую тряпку или услышать топот детских ног сверху — там, откуда он доноситься просто не может, ведь я живу на верхнем этаже.
Текущий рейтинг: 74/100 (На основе 49 мнений)
