(в том числе анонимно криптовалютой) -- адм. toriningen
Как ребята за ёлкой ходили
Впереди шёл Ростик с навигатором, за ним Михеев, последним Валерка.
Пахло хвоей, пахло Новым годом.
Ростик остановился возле ёлки невысокого роста, но ровной. Валерка и Михеев тоже встали.
Ростик обошёл её вокруг, пошуршал рукой по стволу. От этого посыпались мелкие кусочки коры, но больше ничего не произошло. Ростик пнул ствол раз-другой, слегка получил сверху снегом и даже не стал доставать топор. Топор остался смело торчать из рюкзака голым лезвием.
Ростик молча уткнулся в навигатор и пошёл дальше, Михеев и Валерка – за ним.
Только теперь Валерка поравнялся с Михеевым.
Тот не трогал и даже не пытался обозвать.
И опять Валерка удивился этой перемене.
В школе, особенно при Юле, разговор был бы совсем другой. Наверное, у Михеева к Валерке и не было ничего личного, а вот к Юле – было. Он перепробовал всё. Звал её дурным голосом, когда она проходила мимо в полутёмном коридоре возле актового зала. Стреляя из плевалки, взбесил биолога. Свистнул на физкультуре прямо в строю.
Безрезультатно.
Тогда Михеев решил показать свои лучшие качества на примере издевательств над самым мелким в классе. Самым мелким и оказался Валерка. Что обидно, Юля оставалась холодна, то есть страдал Валерка зря.
Но вне школы Михеев становился почти нормальным. Валерка обычно мог и идти рядом, и говорить с ним безнаказанно.
Вот и сейчас шёл. И снег под ногами хрустел так, что слюни текли.
Подошли к лысоватой ёлке. Что в ней увидел Ростик, было непонятно.
Он теперь сразу достал топор, одной рукой подбросив за лезвие и поймав. Снова стал ощупывать и осматривать дерево со всех сторон. Постучал по нему тупой стороной топора. Послушал, постучал.
– Ну? – Спросил Михеев.
– Тихо!
Ростик ещё походил, поцелился, постучал, послушал.
Потом спрятал топор.
– Не.
– Точно?
– В попе сочно. Пошли дальше.
Они пошли дальше.
Надо же, как сложно найти ёлку, подумал Валерка.
Хотя с другой стороны, у него дома тоже всегда выбирают долго. И это на рынке, где они и так уже на любой вкус, а что уж в лесу!
Но в этом году Валерка отмечает не дома – в первый раз в жизни!
Чудо произошло неожиданно. Всё в том же декабре месяце на эстафете Валерке удалось с первого раза запулить мячом ровно в маленькие тренировочные воротца, причём с двадцати метров. Это обеспечило его классу первое место. Некоторые аплодировали.
А на следующий день Ростик сам подошёл на перемене и как ни в чём не бывало предложил отметить Новый год у него, со всей тусой.
Так и сказал:
– Будешь у меня на Новый год со всей тусой?
Причём именно что предложил. Валерка не очень привык, чтобы ему что-то предлагали, интересуясь его мнением. Обычно и учителя, и родители, и Михеев ставили перед фактами разной степени аргументированности.
Ну а какие тусы у Ростика собираются – это объяснять было не нужно. Особенно на Новый год. Духом праздника даже от фоточек фонило на тысячу мандаринов с зеленцой.
Валерка согласился, и Ростик сказал, что тогда за ёлкой он тоже должен будет идти, чтобы по-честному.
Валерка понял, что поход за ёлкой – это его обряд посвящения, единственный шанс выбиться в люди.
Так что это не только сейчас он спокойно идёт и говорит с Михеевым. Теперь так будет всегда.
Ростик свернул в скользкую низинку к неприметной ёлке.
Михеев и Валерка подоспели следом. Валерка ещё специально врезался в Михеева будто по неловкости. И по-дружески притрамбовать, и хоть немного воздать за все прошлые тычки. Тот воспринял нейтрально.
Ростик снова начал задумчиво крутиться вокруг дерева.
Валерка замечтался. Представил, как огромный земной шар летит навстречу Новому году. А тот уже совсем рядом в чёрном космосе, среди комет с хвостами из серебристого дождика.
Валерка вдохнул всей грудью полнеба и не хотел выпускать крепкий, свежий, вкусный мороз. Хотел так и быть счастливым и полным звенящего зимнего воздуха. Впереди ждали румяные каникулы.
Ростик стукнул в ствол тупой стороной топора. Потом той же рукой быстро провернул лезвием вперёд, перехватил обеими и широко замахнулся.
– Ой-ой-ой! Не надо!!! – Закричало дерево.
Ростик застыл, как памятник шахтёру в забое.
У Валерки глаза полезли на лоб, хотя скорее уши.
Одушевлённое?!
Ростик опустил топор вдоль ноги, обернулся, улыбнулся, кивнул и сказал:
– Оно!
Как же так, подумал Валерка. Они ведь на разрешённом участке, здесь одушевлёнок быть совсем не может! Ладно ещё бы говорящий заяц забежал, но ёлка! Специально же по навигатору шли, чтобы не выйти куда нельзя…
Навигатор в красивом коричневом кожаном футляре висел на ремешке у Ростика на шее. Никто кроме него туда ни разу не глянул за всё время в пути.
Михеев подскочил к дереву как к родному и стал гладить его двумя руками сразу. Он был очень рад находке. Дерево ойкало на каждое касание.
– Ну что, народ, погнали. – Сказал Ростик.
– Я в конце! – Крикнул Михеев и пнул дерево в район корня.
– Ай!..
Михеев пнул опять.
– Ай! Больно! Не надо, ребята!.. Ну не надо!
Михеев пнул изо всех сил, ему пришлось даже высунуть язык.
Дерево крикнуло нечленораздельно – Михеев удачно попал в чувствительную точку.
– Харэ пока. – сказал Ростик.
– Я в конце!
– Да в конце будешь, в конце.
– Я пока курну!
– Потом вместе покурим.
– Бля! Ладно.
– В попе мармеладно. На, подержи.
Михеев взял навигатор и отошёл в сторону, размахивая руками для разминки. Он был весь красный, и пар от него шёл от всего, не только изо рта.
– Тише там машись, не урони! – Крикнул ему Ростик и подошёл к Валерке.
У Валерки не дрожали колени только потому, что он их не чувствовал. Так что могли и дрожать.
– Короче, я начинаю, потом ты рубишь, Михей добьёт.
– Так оно же одушенное… оживодуш… одуже…
– И что?
– Так ведь нельзя!
– Чего это нельзя?
– Ну как…
– Типа не по закону?
– Ну да…
Ростик выдал Валерке предупредительный подзатыльник.
– Так ты нас ещё и ментам покрысишь?
Михеев от нетерпения начал уже прыгать и рушить ногами сугробы и мох.
Валерка держался из последних сил, чтобы не заплакать, а то и ещё как похуже протечь.
Ростик занёс ладонь опять.
– Нет!..
– Что – нет?
– Не покрыш-сю… шу. Не выдам я, не выдам!
– Другой разговор. Готовься пока.
Ростик взял топор и подошёл к ёлке.
– Не бейте меня, ребята! Ну пожалуйста!
Михеев замер от внимания, посреди раскуроченных снега, мха и просто почвы.
Ростик провернул топор, замахнулся.
– Ну не надо! Ну зачем!!!
Валерка зажмурился, закрыл уши и отвернулся.
– Ой-ой-ооооооооооооооо!!!
Первые удары вышли громкими, но глухими. Как угловатым бруском по голени. Ёлка кричала им в такт, только крики не были такими же короткими.
Валерку подбрасывало на каждый.
Быстро вскрылся и пошёл весёлый треск. Дерево больше не могло кричать отдельные слова или хотя бы чёткие гласные. Тянуло всё одну и ту же ноту, бесформенную и севшую.
Валерка с трудом держал в себе слёзы.
Скоро удары прекратились. Ёлка только тихо подвывала.
Валерка не сразу понял, что его зовут.
– Давай. Немного постучишь, Михей добьёт. – Ростик протянул ему тяжёлый топор.
– Да! Быстрей уже! – Крикнул им красный Михеев.
Валерка подкостылял к ёлке, не чувствуя ни ног, ни рук, ни злого топора.
Щепок вокруг было много. Ещё больше мясом торчало из покосившегося ствола.
Дерево уже не пыталось говорить, только всхлипывало.
Неужели оно теперь сломалось насовсем, подумал Валерка, и его затошнило горькими слюнями.
– Я не могу… не могу… Я не могу!
– Ты моги давай! Ты с нами сам пошёл за ёлкой, сам согласился! Ну и хули ты теперь? Будешь Леркой тогда, петушелло! Будешь? Хочешь таким быть?
Валерка помотал головой, вдохнул острый воздух и ударил в уже нарубленное место.
Не попал, ёлка вскрикнула опять громко, топор упал в снег.
Валерка подобрал его, заплакал и ударил точнее.
Дерево попыталось снова кричать, но быстро выдохлось. Почти всё время, пока Валерка бил его, оно скулило невпопад.
– Всё, хорош. – Сказал Ростик.
Михеев прямо на бегу перехватил у Валерки топор, чуть не вынеся ему зубы. Валерка потерял равновесие и упал. Михеев перепрыгнул через него, теперь уже пройдясь по зубам.
Валерка еле успел отползти в сторону.
Михеев подскочил к ёлке, но не смог ударить сразу. Сначала ему пришлось чуть пометаться вокруг неё в красной злобе для куража. Зато потом бил быстро, забывая толком замахиваться. Ударами топора нельзя поперхнуться, а то бы он совсем утонул.
Ёлка заверещала с новыми силами, громче в десять раз. И только когда ствол повис на тонкой коре, она прервалась и замолчала.
На последних ударах визжал только Михеев. Сам он скорее всего хотел реветь как берсерк, но юный голос всё поворачивался в горле не той стороной.
Наконец ствол освободился. В снегу он сделал плавное движение на ветвях и успокоился.
Стало тихо.
Ростик положил руку Валерке на плечо.
– Молодчинка.
– Сишка есть, Росток? Мои там упали где-то. – Сказал запыхавшийся Михеев.
– Есть. Пошли курнём, Валер. Курнём, пацаны.
Они сели на поваленное дерево и закурили. Валерка отказался.
– А мне вот чисто запах нравится. – Сказал и затянулся Михеев. – Я из-за запаха начал. А так ничего не чувствую. Не знаю, у меня с детства такое. И с шампанским то же самое.
Валерка прислушался. Ёлка еле слышно сипела.
– Реально, топор у тебя крутой, Растущий. Это батин? – Продолжал Михеев. – Крутой топор, пацаны! Скажи, Валерка? Некоторые болтаются, типа вот эта железная хрень болтается. А этот, понял, весь железный, вот это удобно! Это взрослый топор.
Докурили. Михеев остыл и угомонился.
Встали.
– Хочешь, обратно поведёшь?
Ростик протянул Валерке навигатор, прямо с футляром, с ремешком, и с надписью “Грибник-М”.
Валерка взял.
А ёлка еле-еле слышно сипела. Теперь она ещё долго будет пускать дух, украшая дом и оживляя праздник.
См. также[править]
Текущий рейтинг: 40/100 (На основе 56 мнений)
