Приблизительное время на прочтение: 14 мин

Домик с красной крышей

Материал из Мракопедии
Перейти к: навигация, поиск

Все, что вы пишете тут — бред на уровне палочника и фиолетовых окон. Мне доводилось лежать в коме в детстве, и нет там никаких коридоров, ведущих к свету, голосов и прочей ерунды. Просто как крепкий сон, очухиваешься — и будто на минутку прилег, а вокруг больница, все рыдают и говорят, что ты валялся три недели. Тот еще сюр. Не веришь, анон, — иди ударься башкой об стену или под автобус прыгни, может, тебе тоже повезет испытать это ни с чем несравнимое чувство. А можешь просто спать лечь, суть та же.

Засим предлагаю свернуть уже эту безблагодатную коматозную тему и возродить тред, а то тут сплошные древние крипипасты, которые еще мой прадед в тридцать восьмом году читал. Расскажу-ка я вам лучше историю.

Мне тогда было девять. Мы жили в типичном Мухосранске со всеми прилагающимися атрибутами: улица Ленина, ДК «Родина», магазин «Тысяча мелочей», китайская стена, ларьки с колбасой «У теть Нади», парикмахерские «Люся/Маша/Даша/Наташа», ну ты понял, в общем. Дом наш стоял на окраине, типичная панельная девятиэтажка. Точнее, это была не совсем окраина. Я попробовала нарисовать схему на прикрепленной пикче. В общем, наш город стоит на холмах, каждый холм считается отдельным районом. Вот тот, в правом верхнем углу, именуется «центральным», хотя очевидно, что он вовсе не в центре. Соседний — тот, где жила я, а на третьем жизни почти не было. Средоточие цивилизации — на вершине «центрального» и моего холмов. На склонах многоэтажные дома строить нельзя, поэтому там сплошной частный сектор, сады и всякое такое. Получается, когда едешь из одного района в другой, проезжаешь сквозь деревню. Под холмами, внизу — большая железная дорога, промзона и тоже частные дома с парочкой пятиэтажек, а между моим районом и центром — по сути ничего, одна заброшенная железнодорожная линия, лес, гаражи и всякие пустоши.

Наш дом находился на периферии второго холма, географически он был как раз таки в центре города, но фактически это была та еще дыра. Этот дом был самым последним в ряду, прямо за ним — хвойный лес; если пройти немного вглубь, то справа будет кладбище и гаражный кооператив, впереди — та самая старая железнодорожная ветка, отходящая от главной, она проходит аккурат в низине между холмами, а если пройти еще дальше, то через пустырь попадешь в «центральный район». Там, кстати, в этом лесу, очень здорово было кататься зимой на санках с холмов да и просто гулять. Дети там постоянно играли, лазали по деревьям, по кладбищу шатались, бегали по крышам гаражей; подростки там бухали, устраивали всякие пикнички и разборки. Короче, лес как лес. Окна нашей квартиры выходили в его сторону, вид был очень красивый, на самом деле. Сейчас под окнами еще построили площадку, чтоб кататься на роликах, всякие лавочки поставили, фонари, вообще хорошо стало. Но в те времена ничего не было, конечно. На улицах можно было обнаружить только шприцы да мусор, ну и еще те загадочные штуковины в форме буквы Ш — девяностые, хех. Какие уж там ролики.

Я никогда не была примерной девочкой. Мои приятели родителям не нравились, мать была очень недовольна и запрещала мне с половиной из них общаться, говорила: "они тебя с пути сбивают". Но на полноценную войну у нее сил не хватало — она работала на заводе и подрабатывала в магазине, а когда не работала — пахала по дому как лошадь, у нас тогда даже стиральной машины не было, как сейчас помню эти огромные ведра с кипятящимся бельем и как мать по полдня стирала и отжимала руками тяжеленные пододеяльники. Ужас. Отец работал вахтой на севере, и его не бывало дома месяцами, в общем, я была типичным дворовым ребенком, за которым особо никто не следил. Шаталась по улицам с утра до ночи, занималась черт знает чем, хулиганила, тырила всякую мелочь на рынке, по чужим садам лазила с ребятами, успела и сигареты попробовать, короче, сбивалась с пути на полную катушку.

В то лето, когда произошла вся эта эпопея, я осталась одна. Все мои криминальные друзья-приятели разъехались по детским летним лагерям и деревням, а парочка мажоров — по морям. Обычно мать и мне брала путевку в лагерь от завода, но в тот раз то ли на них было слишком много желающих, то ли она не успела подать заявление, короче, никуда я не поехала. Из всей нашей детской компании остались только мой друг Мишка и Ирка — девчонка из соседнего дома, жутко противная и хвастливая, она вечно выкобенивалась по любому поводу и постоянно врала. Дружили с ней неохотно, но на безрыбье, как говорится, сойдет и Ирка. Какое-то время мы развлекались втроем, а потом Миша неудачно прыгнул с тарзанки и сломал ногу, оставив меня наедине с мерзкой Иркой. Играть с ней без Миши было вообще невыносимо, мы разругались, и я стала гулять одна. Тогда-то я и нашла его, домик с красной крышей.

Если пройти через лес к железной дороге, потом с час идти по ржавым рельсам вправо, мимо кладбища, мимо гаражей, дальше и дальше между холмов, попадешь в это место. Там, в окружении деревьев, обнаружилось нечто, чему, казалось, здесь совсем не место.

Анон, представь эту картину: древняя раздолбанная железнодорожная колея, холмы, поросшие травой и лесом. Там, вдали, за деревьями — город, местами можно рассмотреть какие-то крыши десятиэтажек или трубы котельных, но вокруг тебя — ничего, кроме изъеденных коррозией рельс и идиллических звуков природы. Никакой цивилизации. И вот вдруг посреди этого царства покоя и упадка — он. Небольшой домик с красной черепичной крышей, со сверкающими на солнце окошками, с узорчатой оградой, за которой растет буйная зелень. Красивый кирпичный домик, будто из сказки, кажущийся удивительно ярким в окружении зеленых склонов. Просто представь его, анон, и ты поймешь, почему абсолютно невозможно пройти мимо этого удивительного дома, не исследовав столь загадочное явление. Кто, черт возьми, может жить в таком месте, практически в лесу, куда даже на машине не проедешь?

Это было похоже на тайну и потенциальную классную историю, которую можно будет всем рассказывать, купаясь в лучах зависти и славы. Моими любимыми книжками в те времена были детективы, а любимой страничкой в газетах — криминальная хроника, поэтому шальная мысль о том, что вдруг тут живет какой-нибудь сумасшедший маньяк или чокнутая бабка, которая зарезала своего мужа и после пятнадцатилетней отсидки вернулась в родные места, меня совсем не отпугнула, а вовсе даже наоборот. Я решила затаиться и наблюдать. Боже, я вспоминаю все это, и мне просто смешно. Какой только ерундой мы все ни страдали в детстве? Стоит ли говорить, что надолго моего терпения не хватило и вместо хитроумной шпионской слежки из кустов я решила перейти к активным действиям и просто залезть по ограде и заглянуть внутрь?

Я знаю, о чем ты подумал, но там не было армян, играющих в нарды. И даже батя не спросил меня, че я там делаю. Ничего такого, анон, даже не надейся. Впрочем, не оказалось там ни маньяка, ни бабки-зечки с топором. Только мальчик, который сидел на яблоне и сказал мне: "Привет". Как оказалось, он следил за мной, пока я пыталась следить за домом.

Вот так, анончик, я познакомилась со своим лучшим другом.

Его звали Андрей и он жил с матерью, которую я ни разу не видела (она 24/7 торчала на работе, а иногда, по словам сына, и на ночь оставалась где-то у друзей), но много раз слышала, потому что мать звонила Андрею каждые несколько часов. Проверить, не ушел ли он из дома, что было ему строжайше запрещено. Это было наказание, Андрей сказал, что крупно накосячил и теперь ему на месяц запрещено гулять на улице. Как же это было круто! Я не могла представить, что нужно натворить, чтобы заслужить такую жестокую расправу. До тех пор самым главным криминальным авторитетом в нашей компании считался старший брат Ирки, которого однажды задержали на десять суток в ИВС за хулиганство (хотя по хвастливым россказням Ирки, которые с каждой неделей становились все более грандиозными, он сидел в тюрьме за ограбление банка. Она ужасно выпендривалась своим братом). Но даже его не запирали дома на целый месяц! В общем, успех Андрея в моих глазах был просто запредельным, а особенного шика добавляло то, что в ответ на расспросы о причинах столь жестокой кары он только многозначительно улыбался и загадочно молчал.

Я стала приходить туда каждый день. Мы не могли отходить далеко от дома, чтобы не пропустить проверочные звонки матери Андрея, но мы и не стремились уходить. Дома у него была целая куча настольных игр и даже огромный набор Лего, что в те времена у нас считалось показателем баснословного богатства. Дни напролет мы играли в карты, смотрели фильмы по видику, строили штабик в саду или исследовали дом от чердака до подвала. А еще Андрей знал очень много невероятно крутых страшных историй. Не всякую банальную дичь для малышни вроде гроба на колесиках, красных перчаток или бредятины про женщину в белом, а по-настоящему страшных историй, в лучших традициях моей любимой криминальной хроники в желтых газетенках. Истории про мертвых детей, найденных в канализационных коллекторах и заброшенных зданиях, истории про неопознанные трупы в оврагах и ямах, про оторванные конечности и мумифицированные останки. Бесконечное множество обожаемых мною жутких историй про загадочные исчезновения и смерти.

Короче, нам было чем заняться. Каждый вечер, ложась спать, я с нетерпением ожидала утра, чтобы снова отправиться в гости к своему другу, и жалела только о том, что не могу взять с собой Мишку — как здорово было бы играть втроем! Хотя в то же время мне ужасно нравилось иметь такого секретного друга в секретном месте, свою личную тайну. Родителям я не рассказывала, где гуляю, да они в принципе и не спрашивали, Миша валялся дома с гипсом, а о том, чтобы показать дорогу к домику Ирке, не было и речи. Кому угодно, только не этой дуре! Впрочем, однажды я не удержалась, и когда она в очередной раз пристала с нытьем о том, чтобы я составила ей компанию на прогулке, я гордо заявила ей, что не собираюсь с ней гулять, потому что иду к своему парню.

Я специально сказала ей это, потому что знала, что ее это ужасно взбесит и она будет умирать от зависти. "Парень" — это звучало так круто и по-взрослому, как в бразильских сериалах, а Ирка очень хотела быть крутой и взрослой.

Знаешь, анон, игры в гостях у Андрея — одни из самых ярких воспоминаний моего детства. В домике с красной крышей было все, чего я, ребенок из бедной семьи, была лишена и о чем могла только мечтать. Дома у нас до середины нулевых был черно-белый телек, о видеомагнитофоне мы даже не помышляли, а про Лего и прочие крутые игрушки можно и не вспоминать. А у Андрея можно было целыми днями играть в приставку, Господи, это был настоящий рай. Как же я хотела иметь все эти штуки!..

Однако и приставка, и грошовые триллеры по видику иногда надоедают и хочется более экстремальных развлечений. Все деревья в саду и вокруг дома были нами уже сто раз исследованы, в подвале было нестрашно и скучно, и однажды Андрей предложил прыгать с крыши. Дом был одноэтажным, поэтому высота не смертельная, да и опыт прыжков с гаражей, деревьев и качелей у всех детей (и у меня тоже) был внушительным, поэтому новая идея была принята с восторгом.

Я как сейчас помню этот момент. Как я стою на краю черепицы, тепло которой ощущается даже через подошву сандалий. Яркое солнце светит прямо в глаза, птицы поют очень громко, а внизу стоит Андрей и смеется — он только что спрыгнул и теперь подбадривает меня. Закрыв глаза, я как наяву могу представить жар солнечных лучей на коже, шелест листьев, громкий смех моего друга, отдающийся звоном в ушах. Почувствовать учащенное биение сердца перед прыжком. Ощутить край крыши под стопой. Прошло больше двадцати лет, а я помню это так ярко и живо, будто это все было вчера. Потому что это было мое последнее воспоминание об этом лете. Я зажмурилась, спрыгнула — и открыла глаза в больнице.

Да, анончик, вот так и состоялось мое унылое путешествие в загробный мир. Мне сказали, что я несколько недель была в коме после этого знаменательного прыжка веры. Но кульминация истории вовсе не в этом. Подумаешь, неудачное приземление, с кем не бывает. Нет, анон, мякотка в другом.

Как оказалось, меня спасли благодаря Ирке. После моего самодовольного заявления о парне она, истекая завистью, решила выследить меня и таки выяснила, куда я каждый день хожу. Знаешь, анон, я бы хотела быть на ее месте в этот момент. В момент, когда она узнала, где живет мой таинственный "парень". Наверное, это просто восхитительное чувство удовлетворения, когда ты следишь за кем-то, кто наплел тебе с три короба охренительных историй, а потом выясняется, что все это время он не проводил время со своими крутыми друзьями, а сидел целыми днями под старой, ржавой, полуразвалившейся заброшенной железнодорожной вышкой и болтал сам с собой как полный шизоид.

Да, анон, ты все правильно понимаешь. Не было никакого домика с красной крышей. Я каждый день ходила в какие-то Богом забытые развалины и играла там со своим воображаемым другом. А потом мой воображаемый друг вдохновил меня устроить акт суицида, спрыгнув с этой чертовой вышки, которая была гораздо выше одноэтажного домика.

Не знаю, нашли бы меня вообще тогда, если б не Ирка, которая, когда родители всполошились, не обнаружив меня дома в назначенное время, и начали обзванивать всех моих сбивающих с пути приятелей, поделилась своими сакральными знаниями о том, где я гуляю в последние недели.

Мне все-таки довелось искупаться в лучах славы, как я и мечтала тогда, когда нашла свой воображаемый домик. Сплетни о "той поехавшей из пятого подъезда" еще долго гуляли по нашему району. Родители запрещали детям играть со мной. Но не то чтобы это как-то помешало нашей дружбе — кто ж слушается родителей?

Вот такая вот история. Но пишу я здесь все это не только потому, что хотела поделиться, как завела себе воображаемого друга в сознательном возрасте. Кого ж в наше время таким удивишь, когда на соседней доске сидят целые колонии тульповодов? Все дело в том, анончики, что сегодня вечером произошло кое-что, что заставило меня освежить в памяти все эти предания старины глубокой. Я уже давно не живу в том городке. Я теперь, чтоб ты знал, столичный житель (в масштабах нашего региона, не волнуйся, анон, Нерезиновая в безопасности). Я теперь взрослая женщина, у которой муж, семья, работа, двое детей и все такое. У меня теперь у самой есть сын со сбивающими его с пути дворовыми приятелями. Вопреки всеобщему мнению, даже в нашем двадцать первом веке дети все еще гуляют на улицах, а не только зависают в телефонах, как сетуют всякие вчерашние школьники, у которых "в наше-то время трава была зеленее". Дети все еще бегают по гаражам и лазают по деревьям, мир никуда не катится. Дети ссорятся и мирятся и ходят друг к другу в гости, и нет ничего странного в том, что твой одиннадцатилетний сын спрашивает разрешения остаться ночевать у своего друга Андрея. Андрей — все еще популярное имя, мало ли на свете Андреев. И нет ничего странного в том, что некоторые из них живут в домиках с красной крышей, мало ли на свете тех домиков.

Но вот что странно, анон. Я точно знаю, что в нашем районе нет никаких домиков с красными крышами. Я знаю это, потому что тут сплошные многоэтажки и запрещено частное строительство. А еще потому, что на днях ко мне заходил одноклассник сына и спрашивал, почему он не выходит гулять, хотя я знаю, что мой сын каждый день идет гулять после школы. Единственное, чего я еще не знаю — что я увижу там вместо домика с красной крышей, куда ходит играть мой сын, когда пойду завтра с ним знакомиться с Андреем. Здесь нет железной дороги и неоткуда взяться вышке. Что же там будет? Старая котельная? Трансформаторная будка? Недостроенный дом? Незакрытый люк?

Андрей рассказывал мне столько историй о погибших, искалеченных детях, найденных в самых неожиданных местах, умерших по собственной неосторожности, упавших с высоты, утонувших, сгоревших, задохнувшихся. Никаких зловещих маньяков, убийц или призраков. Просто несчастные случаи, просто нелепые смерти.

Как думаешь, анон, все эти дети, которые умирают, прыгая с мостов, залезая в старые холодильники, перелезая через товарные составы, утопая в озерах и болотах, как ты думаешь, анон, ходили ли они в гости к своему лучшему другу Андрею, живущему в домике с красной крышей?


Источник: http://fanfics.me/read.php?id=130317

См. также[править]


Текущий рейтинг: 87/100 (На основе 107 мнений)

 Включите JavaScript, чтобы проголосовать