(в том числе анонимно криптовалютой) -- адм. toriningen
Выходной в тихом городке
Перед прочтением рекомендуется ознакомиться с историей То, что страшнее дьявола
Лена проснулась, сладко потянулась. Теплое солнышко щекотало глаза. На кухне слышались звуки готовки и разговоров. Мама с папой разговаривают о чем-то.
Лена взяла телефон с тумбочки, что стояла у изголовья кровати. В школу идти не надо, выходные. Можно провалятся весь день в кровати, посмотреть сериалы, полистать соцсети, пообщаться с друзьями, может быть даже сходить погулять. Но это вряд ли, все эти факультативы и дополнительные занятия по подготовке к экзаменам так измотали Лену, что она уже решила для себя – этот день будет днем ничегонеделанья. И первое дело в списке ничегонеделанья было пролистать соцсетей, посмотреть нет ли там чего интересного.
Лена открыла приложение, загрузка, загрузка, загрузка…Лена сердито вздохнула и насупилась. Опять нет интернета и связи. Телефон превратился в бесполезный пластиковый кирпич.
Лена небрежно бросила гаджет на тумбочку, поворочалась в кровати, повернулась на бок, положила руку на глаза и прислушалась к тому, о чем разговаривали родители на кухне. Ничего такого, обычная семейная болтовня, была, пока отец не завел речь о своей работе.
-Вот ты представляешь, начальник цеха тубу дал! – говорил отец с набитым ртом.
-Да ты что! Божечки! Так он ведь уже старенький был, да?
Мать начала звякать посудой.
-А, ну да. Сколько ему было? Ой, даже не сосчитать. Я как пришел, он уже начальником был.
-А от чего он?
-Так это, как там его, у нас там, на заводе, подвал есть, и там, короче, стена от него упала.
-Как стена?
-Да хрен его знает, как. Короче, прихожу на работу, стена ночью упала, когда никого не было, и мне говорят, что подвал обвалился. Пришли мы туда, смотрим, а там словно стадо носорогов пробежалось, честное слово! Такой разгром в этом подвале был. Все разбито, сломано, дверь выбита.
-Так это, наверное, металлоломщики у вас что-то украли.
-Ты меня не перебивай. Вот, короче, пришли мы в этот подвал, там все разгромлено, а в конце дырка в стене! И туннель в комнату! Десятиметровый! Метра три в высоту! А комната – помещение какое-то, столько лет работал, а про него не знал, представь! Но это еще что, самое то было, когда мы туда зашли. Заходим мы туда, значит, а там все накопано, накопано, словно бригада шахтеров там туннели рыла. Слева, справа, даже внизу есть. Земли по колено! Мы тогда знатно прифигели от такого. Типа, это что вообще такое? От куда всё это? Ну и давай звонить начальнику. Позвонили, значит, а он как про подвал услышал, так его прямо на месте удар и схватил. И все, нет больше Анатольича нашего.
-Ой, кошмар, кошмар, - мать все продолжала суетиться на кухне, перебирая посуду.
-Да и не говорил. Что такое, как от чего? А потом от мужиков услышал, что это комната под нерабочей секцией была. А там что? А там все время Михалыч с Анатольичем что-то делали. Никто там не ходил, решили значит посмотреть, чё это они там делали, а там какая-то баррикада стальная была. Че к чему, хрен его знает. И ведь спросить не у кого. Михалыч как подвал увидел, сразу развернулся и ушел. Ни дня не пропустил, а тут просто взял и ушел. В запой, может быть, но на заводе я его больше не видел.
-Подожди, а это когда было то? – мать прекратила звякать посудой, послышалось журчание воды из-под крана.
-Так вот, дня три-четыре, может быть. Я все забывал сказать про это. Дел много было. Да и вообще, в последнее время не до этого было.
-Ой, и не говори, черти что твориться. Так, а это еще что-такое?
Послышался звук как что-то кладут на стол.
-Это? А, ну да. Я это в той пещере нашел. Воняло там, надо сказать, так себе. Падалью какой-то что ли. Такой старой, старой.
-Я тебя про эту штуку спрашиваю, – в голосе матери послышались нотки недовольства.
-Ну видишь же, на нож похоже, или на копье, - отец пытался что-то объяснить.
-Ну и на кой ты это в дом притащил?
-Так это, я, когда это в пещере нашел, оно мягкое было, на хрящик похоже было. Я вообще тогда подумал, что игла дикобраза, ахаха. Я, когда это мужикам показал, так мы потом шутили, что эти все туннели дикобраз и выкопал, нет, ну ты представь! Ахаха.
-Ты зачем эту хрень в дом принес, еще раз спрашиваю, - мать спросила уже более сердитым тоном.
-Ну что ты заводишься, - резко бросил отец. – Когда в подвале был, она мягкая была, я деть куда не знал её. Вот и положил её рядом со своим рабочим местом. А она на солнышке денек полежала, да твердой такой стала! Я её и так, и этак, а даже согнуть не получается. Ну, думаю: «Засохла. Да и хрен с нею.» Так и оставил. А потом на следующий день прихожу, решил распилить её, посмотреть. Так ты, представь, не пилится! Вообще ничем. Я мужикам показал, так они тоже прифигели от такого. Ты представь! На заводе эту хрень распилить не могли! Ничем! О!
-Ну и что?
-Да как «и что»? Ты посмотри на эту фигню!
Послышались звуки ударов чего-то об стол.
-Она ведь острая, как, как не знаю, что! Вот и решил, нож из неё сделать, правда, не придумал, пока как.
-Ой, господи, ну за что мне всё это? - мать с раздражением вздохнула.
-Да что ты госпадаешь?
-На тебя тоже последние дни повлияли, да?
-Ну, что ты заладила, вечно как не сделаю что-то, так ты сразу дерзить начинаешь!
-Я не дерзю!
Минута тишины. Лена продолжала ворочаться в кровати, находясь в состоянии между сном и явью.
-А что телевизор опять не работает? – спросил сухо отец.
-Да, - также сухо ответила мать.
Отец включил телевизор. Послышались обрывочные звуки телепрограмм. Не получалось разобрать и слова. Секундная тишина, звук цифровых помех. Вдруг послышался бодрый голос диктора новостей, и снова помехи. Отец выключил телевизор.
-М-да, - отец со звуком отхлебнул чай из кружки. -Действительно, черти что твориться. У нас вот, молодой был, новичок. Так его тоже не видели больше с того дня.
-А я слышала, что у Комаровых собака сорвалась.
-У каких? – не понял отец.
-Это те, что на втором этаже.
-А-а, да-да.
- Дочка их, Вера, пошла её выгуливать, ночью, сначала всё нормально было, а потом, как весь этот лай в городе поднялся, так овчарка тут же бросилась прочь, аж с поводка сорвалась. У них ведь собака старая была, едва ходила, а тут как рванула!
-И что? – с отсутствующим интересом спросил отец.
-И все. Не могут найти, - заключила мать.
-Ну да. Такое ощущение, что все собаки в городе, как сговорились. Почти разом ночью так залаяли, чтобы им пусто было. Ладно, еще хорошо, что их в городе почти не осталось.
-И куда их понесло? Они ведь даже по дороге бежали. Машины туда-сюда, а им навстречу такая орава собак бежит. Ой, жуть какая. Вышки 5G что ли эти излучают.
-Мужики говорят, что это всё проделки пиндосов. Они нам телевизор и отключают! Наводят каким-нибудь спутником своим, и как в микроволновке нас облучают. Вот поэтому и телевизор сигнал не ловит. Мне на работе говорили, что это только у нас такая хрень. Если километров за десять выехать за город, то всё нормально будет.
-Ой, че творится. Лена, вставай давай, завтрак на столе!
Лена нехотя открыла глаза, села на кровати. Ей так не хотелось вставать и куда-то идти, что-то делать. Без интернета было особенно скучно. Что ей оставалось делать? Осматривать комнату? Обычная комната девочки в трехкомнатной квартире. Обои в мягких розовых тонах с милыми зверушками, стол с компьютером, на нем стопка учебников и тетрадей, рядом стоит стул, на котором висели вещи и лежал портфель с маленьким брелоком. На полках мягкие игрушки, на шкафу с одеждой зеркало. На стене справа пару фотографий самой Лены, когда она была маленькой, и общее семейное фото.
Одевшись и умывшись, Лена села за стол. Отец, закончив завтракать, ушел в другую комнату, переключал каналы, надеясь поймать канал с хорошим сигналом. Мать, переделав все дела на кухне, села рядом с Леной.
-Что делать сегодня будешь? – как бы невзначай спросила мать.
-Не знаю, - Лена пожала плечами.
-Гулять пойдешь?
-Может быть. А что еще делать? Интернета нет, делать не-че-го.
-Может книжку почитаешь какую?
-Не, - Лена отодвинула от себя пустую тарелку. -Начиталась уже, в школе хватает.
-Понятно. Так и не решила куда будешь поступать?
-Время есть еще, - Лена пожала плечами. -Впереди еще целое лето.
-Оно быстро пролетит. Надо уже сейчас об этом думать.
-Ну мам, ну что ты начинаешь? Я еще экзамены не сдала, а ты.
-Ну я же волнуюсь за тебя, солнышко. Хочу, чтобы у тебя всё было хорошо.
-Да, мам, я тебя тоже люблю, - сказала Лена, смущаясь и смотря в стол.
Лена ушла в свою комнату. Улеглась на кровать, снова телефон в руках, и снова нет сети. Она то неожиданно появляется, то резко пропадает. Словно кто-то сидит на вышке сотовой связи и балуется с выключателем.
Лена какое-то время просто смотрела в потолок, думая о своем и смотря на игру солнечного света. За окном идет мирная жизнь скучного провинциального городка: гудят машины, слышны разговоры прохожих, ветер колышет кроны деревьев, что стоят возле дома. Тихий, спокойный день. Ничего не охота делать. Лена почувствовала, как она вновь проваливается в сон. Но вдруг что-то, какая-то мысль промелькнула в её голове. Небольшая, едва заметная, почти не осознаваемая, но колющая, как заноза, мешающая, как мозоль. Лена встала, обвела взглядом комнату, пыталась понять, что было не так. Вроде всё было спокойно. Может быть, она забыла подготовится к урокам? Нет. Может быть, забыла то, что обещала друзьям? Тоже нет. Потеряла что-то? Опять нет.
Не то, чтобы это особо мешало Лене, просто ей самой стало интересно, что её так напрягло. Походила из одного угла комнаты в другой, пытаясь сообразить, какая горошина под ворохом мыслей не дает ей покоя. Выглянула в окно. Ничего не обычного. Жизнь идет своим чередом. А потом её осенило: «Птиц нет. Никто не щебечет, тишина. Вроде говорили, что птицы, так же, как и собаки и прочие животные сбежали куда-то. Только от чего все это?»
Вдруг Лена увидела, как за несколькими домами, поднялось облако пыли. За этим последовал легкий, но ощутимый толчок. И вспышка. Яркая, нестерпимая вспышка фиолетового цвета. Это было ярче тысячи солнц. Лена не видела ничего более ослепительного в своей жизни. Она даже не успела прикрыть глаза, как раздался грохот, тело пронзила боль и наступила темнота.
Темнота, которая перебивалась фиолетовыми тонами, расходящимися на темном пространстве, как волны на воде. Где-то вдалеке были непонятные звуки, жуткие, страшные, окрики боли, рокот и дрожь земли.
Лена очнулась. Перед глазами маячила фиолетовая тьма. Ничего больше не было видно. Глаза резало от боли, они слезились, долго держать их открытыми не получалось. Голова болела. Лена пошевелилась. Всё тело болело. Но особенно сильно боль была в левой руке. Лену чем-то придавило, не получалось выбраться. Прокашлялась, в нос била бетонная пыль, резала горло. Стало до тошноты страшно.
-Помогите! Мама, Папа!
Лена попыталась выбраться, ужасная, непередаваемая боль в руке отдавалась по всему телу. Боль была такая, что ноги непроизвольно дергались, зубы сжались, а спина выгнулась. От такой боли Лена разрыдалась.
-Мама! Мама! Папа! Где вы? Помогите! Кто-нибудь?!
Вдалеке послышались раскаты грома или то, что можно принять за это. Лене было не до этого. Ей не хватало воздуха, бетонная пыль резала горло, из глаз, которые было больно открыть, лились слезы, а левую руку словно проткнули раскаленной арматурой. Даже пальцами не получалось шевелить.
-Господи, пожалуйста, помогите! – Лена пыталась кричать что есть сил, но выходил лишь тихий возглас, не громче предсмертного хрипа, не хватало места, чтобы набрать воздуха в легкие, не хватало сил.
Сколько она так лежала, в плену у бетона? Она не могла точно сказать. Не было ориентиров. Может быть, меньше минуты, может быть, больше часа.
Где-то что-то бухнуло, земля вздрогнула. Лена почувствовала, как бетонные куски, сотряслись и стали еще сильнее сдавливать. Её вот-вот раздавит, словно под гидравлическим прессом. Обломки сломают ребра, а они проткнут легкие, Лена будет умирать долго, в мучениях. Страх за свою жизнь, начал раздирать Лену на части, протыкать все её тело. Сердце вырывалось из груди, но куски бетона не давали ему этого сделать. В глазах появились фиолетовые фейерверки. Лена дергала ногами, пыталась выбраться, цеплялась здоровой рукой, ломала ногти, но её сил не хватало. Что могла сделать хрупкая девочка против кусков упавшего на неё дома.
-На помощь! Пожалуйста! Мама! Я тут! Кто-нибудь! На помощь! Папа!
А потом Лена услышала, как что-то подбирается к ней. Звук был такой, словно кто-то идет по куче строительного мусора. И это что-то подбирается. «Хрусть, топ, шряк».
«Спасатели?» - подумала Лена: «Помощь!»
-Эй! Я здесь, здесь! – пыталась докричаться Лена. -Помогите!
-Тише, тише! – послышался мужской голос совсем рядом.
-Господи, спасите, я здесь, умоляю!
-Не кричи, лучше не надо. Я сейчас тебе помогут. Тебя завалило. Так, ну-ка.
Лена услышала напряженное пыхтение человека, затем скрип бетона об бетон, а потом, как что-то тяжелое падает, словно по каменистому склону.
-Тяжело! – хрипел мужчина. – Сама можешь вылезти?
-Что? Нет, я, у меня рука, я ничего не вижу! Пожалуйста, вытащите меня отсюда!
-Что? Подожди, ладно, давай так.
Мужчина прохрипел, он прикладывал все свои силы. Лена почувствовала, как ей становится легче, что на неё больше ничего не давит.
-Вот! – просипел мужчина, он был на пределе своих возможностей. -Лезь на свет! Лезь!
-Какой свет? Я, я не могу, мои глаза!
-Просто лезь вперед!
И Лена поползла, не видела куда, но ползла. Хваталась правой рукой, дрыгала ногами, извивалась, как червь, боль резала сознание, но Лена продвигалась. Что-то резало её спину, но она не обращала на это внимание. Когда в очередной раз Лена выкинула руку вперед, чтобы ухватиться за что-нибудь, она нащупала ступню человека. Подтянув себя, она почувствовала, что наконец выбралась из бетонного плена.
-Вот, молодец! – пытался отдышаться человек, который был где-то рядом.
Лена попыталась открыть глаза, но это было всё равно, что пытаться выдавить пальцами себе глазные яблоки. Фиолетовая пелена била прямо в мозг, голова болела, словно набитая иглами. Слезы лились ручьем.
-Я не могу! – Лена закрыла глаза ладонью правой руки. -Я не могу открыть глаза! Больно! Что происходит? Где мама с папой?!
Лена чуть ли не рыдала прямо там. Эмоции выливались через край, хотелось кричать до хрипоты, лить слезы, пока не высохнут глаза, бить руками, хотелось бежать и лечь одновременно.
-Подожди, дай посмотреть. Плохо дело, я не врач, но это похоже на перелом.
-Где мои родители? Мама!? Папа!? Где вы?!
Мужская рука аккуратно убрала ладонь Лены от лица.
-Ты что-нибудь видишь? Ну-ка, вот так?
Лена видела лишь яркие всплески фиолетового, ничего более. И даже с закрытыми глазами было невыносимо.
-Нет, я ничего, не, где мои родители?! Что случилось?! Мама! Папа!
-Тише, тише, - мужская рука закрыла рот Лене. -Не надо орать.
Лена попыталась убрать руку со рта, но ничего не получилось.
-Нам надо убираться отсюда, - твердо сказал мужчина. -Тут оставаться опасно.
-Мне нужно к родителям! Они были со мной в квартире! Они где-то здесь! Их надо найти!
-Я, - мужчина замялся, ему было тяжело говорить. -Я, понимаешь, боже, не хочу тебе такое говорить, но, думаю… что твои родители погибли.
-Что?! -Лена не хотела верить в это, мужчина обманывал её, это всё неправда, кошмарный сон. -Нет, это не правда! Вы лжете! Мама! Папа!
Лене снова закрыли рот рукой.
-Тише, - прошипел мужчина.
-Отстань! Помогите! На помощь! Мама! Папа!
-Да тише ты! Ух, е…
Послышался хлопок вдалеке, за ним тихий гул, и что-то похожее на автоматную очередь.
-Ты это видела? Облака разрезало! Облака! Господи боже, надо убираться отсюда!
Лена не слушала мужчину, он перестал для неё существовать. Невидящими глазами, через слезы она искала тех, кто воспитал её, тех, кто вырастил её. Ртом, забитым бетонной пылью, она звала их. Ушами, в которых пищало, она хотела услышать их отзыв.
-Мама! Мама, помоги! Папа! Где вы?! Пожалуйста, ответьте!
Одинокий крик потерянного ребенка.
-Слушай девочка, я тебя понимаю, но нам надо уходить, - мужчина звучал напугано, очень.
Он не мог понять её. Она только что потеряла двоих самых близких ей людей, свою семью. Никто не мог понять её. Лена и не хотела, чтобы её понимали. Она хотела, чтобы её родители оказались рядом с ней.
-Я не знаю, как, но тебе невероятно повезло, что именно этот кусок дома, не обвалился вместе с остальным зданием. У, ложись!
Лена почувствовала толчок, как её прижимают к земле, в то время как наверху что-то не то прошипело, не то прогудело, было похоже на звук от высоковольтной ЛЭП, только выше, где-то в небе.
-Аааа! Больно, мне больно! Отстань! Мама, папа, помогите!
Лену силой подняли на колени. Мужчина тяжело и часто дышал.
-Послушай! Нам надо спуститься! Если не это, то здание может обвалиться в любой момент! Извини, но твоих родителей мне не спасти, но я могу спасти хотя бы тебя.
Мужчина потряс Лену за плечи, может быть для того, чтобы привести её в чувство. Это отдалось болью в левой руке. Острая, ноющая боль, которая вернула Лену в реальный мир.
-Ты меня понимаешь? Ты, тебе отсюда не спуститься! А если не спустишься, то умрешь! Позволь помочь тебе.
Звук похожий на взрыв или раскат грома раздался вдалеке. Мужчина дернулся.
-Боже праведный! Слушай, времени нет, надо скорей уходить отсюда.
Лена не видела, но чувствовала тяжелое дыхание мужчины, слышала страх в его голосе. Он был таким же напуганным и потерянным, как и она сама. Что ей сделать? Доверится незнакомцу, который говорит, что её родители мертвы, а если не мертвы, то он всё равно ничем не может помочь? Она могла бросить их, своих маму и папу? Лена не знала. Лене было страшно, больно, она была жутко напугана.
-Х-хорошо – едва слышно спросила Лена.
-Вот, отлично, давай, я возьму тебя на руки.
Лене помогли встать, потом взяли на руки. Лена слышала, как дыхание мужчины участилось и стало тяжелей. Ему было нелегко, но он старался, как мог.
А затем, Лена поняла, что они начали спускаться по обломкам здания. Резкие, размашистые шаги вниз, прыжки с места на места, быстрый топот по кускам, некоторые из которых скатывались вниз. Каждый прыжок болезненно отдавался в сломанной руке.
Вскоре мужчина и Лена оказались на земле. Когда ступни, на которых были только носки, коснулись холодной земли, Лена услышала, как мужчина завалился на землю.
-Вы, вы в порядке? – беспокойно спросила Лена. -Где вы?
-Я, я в… - мужчина глубоко вздохнул и выдохнул, - в порядке, просто, нужно перевести дух, я уже не такой молодой, как раньше.
Лене самой было трудно стоять. Рука все также продолжала болеть, ноги едва держали её, голова гудела, ребра ныли. На теле не было ни одного целого места.
Вдалеке раздался хлопок, за которым последовало гудение.
-Что там? - Лена обернулась в сторону звука.
Покрытая бетонной пылью кожа почувствовала, словно в небе появилось два солнца. Одно справа сзади, а другое спереди, там, куда смотрела Лена.
-Там ничего хорошего, идем, надо скорей убраться с открытого пространства.
Мужчина взял Лену за руку, и они пошли по дороге. Через пару шагов боль в ступнях стала такой, что проходила через все тело и отдавала где-то в затылке. Разный мусор на земле и на асфальте впивался в нежные девичьи стопы. Такие маленькие кусочки, камешки, осколки, которые доставляли такую большую боль.
Хоть Лену и вели за собой, ей всё казалось, что она вот-вот упадет, что вот-вот во что-то врежется, или что потеряет равновесие, то и дело она об что-то запиналась или ударялась. Идти с закрытыми глазами было неимоверно трудно.
-Куда мы идем? – спросила Лена.
-Не знаю, надо найти безопасное место.
Мужчина замедлил шаг, а затем и вовсе остановился.
-Боже, это…- голос мужчины стал дерганым, словно он был готов расплакаться в любой момент. -Это просто чудовищно, не правильно, так не должно быть, не должно…
-Что там такое? Что?
-Там, - мужчина уже хотел сказать, но остановился на полуслове. – Тебе не надо это знать. Это, это не… Хорошо, что ты это не видишь. Поверь мне. Такое, такое никому не надо видеть. Идем.
Могло показаться, что в том человеке, что-то надломилось из-за того, что он увидел.
Лену потянули дальше. Через пару метров она почувствовала, как в забитый бетонной крошкой нос, ударяет отчетливый запах железа.
Сколько времени они шли? Сколько метров они прошли? Лена даже близко не могла сказать. Время тянулось словно патока, а расстояние измерялось болью от шагов.
-Так, вот тут осторожно, тут стекло разбитое, - сказал мужчина.
Лена услышала шаркающие звуки и хруст стекла.
-Что это такое?
-Ничего, это я просто тебе дорогу от стекла убираю. Извини, но поднять тебя еще раз у меня спина откажет.
-С-спасибо.
-Эй, ты это чувствуешь?
Лена ощутила на себе легкое дуновение ветра. А вместе с ветром пришли запахи гари и дыма. И среди этого было еще что-то. Что-то совершенно не вписывающиеся, и одновременно такое привычное. «Там есть что-то еще, что знакомое. Это похоже…на шашлык! Где-то горит мясной магазин? Но почему мясо пахнет так странно?» - подумала про себя Лена.
Прислушиваясь к запахам, Лена совершенно не заметила, как земля вокруг начала вибрировать, дрожать, как сначала маленькие, а затем и больше предметы стали подпрыгивать. Только когда громоподобные, частые звуки начали приближаться, Лена осознала это. Это не было похоже ни на что, что Лена слышала раньше. Это было похоже на плотный дождь из взрывов, на сход лавины, на обрушение горы, на множество маленьких землетрясений. Это двигалось к ним. Страх тут же ударил по желудку, а ужас сковал ноги. Она бы так и стояла посреди неизвестности, как олень на дороге, ослепленный светом фар, если бы её не потянули за руку.
-Бежим, бежим, бежим! – кричал мужчина.
Не взирая на боль в ногах, не видя, куда, Лена бежала прочь от приближающегося ужаса. Она падала, билась коленями, сдирала кожу на руке. Её поднимали, ставили на ноги, и она снова бежала. А рокот и дрожь всё приближались и приближались. И больше всего Лене было страшно от того, что она не может видеть это. Не знает, что является причиной этого.
-Вот, сейчас! Спрячемся в магазине!
Как только звуки стали приглушенными, Лена сразу поняла, что она оказалась в помещении.
-Сюда, прячься, - мужчина потянул Лену вниз.
Лена присела, в левой руке вспыхнул очаг боли. То, что сотрясло землю, то, что было таким же мощным, как взрывы, прошло мимо них. Лену накрыло ударной воздушной волной, в ушах тут же стрельнуло, её оглушило. Все вокруг начало ходить ходуном, что-то падало, дребезжало. Лене казалось, что мир поставили на большие качели и с силой начали раскачивать туда-сюда. Через мгновение Лену накрыло не то дымом, не то облаком пыли. На больную голову что-то упало. А потом все прошло, как если бы это была волна, ушедшая дальше. Лена сидела тише воды, ниже травы, боясь издать даже звука. В ушах все также продолжало пищать.
-Похоже всё, - прошептал мужчина.
Лена не услышала его с первого раза. Мужчина повторил чуть громче. Лена прислушалась. Было похоже на правду. Мужчина вышел из их укрытия, а затем быстро вернулся.
-Твою то, соседней улицы как не бывало, - пораженный увиденным дрожащим голосом прошептал спаситель Лены.
-Что это было?
Истерика начала приближаться к Лене, голос молодой девушки дрожал от непомерного ужаса, слезы не боли, но страха и душевной боли скатывались по щекам, пощипывая их. Поперек горла встал ком, который не получалось проглотить.
-Тише, тише, спокойно, сейчас пока всё в порядке, - мужчина тоже сам был напуган, было слышно, как он старается держать себя в руках. -Я же сказал, я не знаю. Я сам знаю не больше твоего.
-Это что война? Стихийное бедствие? – спросила Лена, сама не веря в свои слова.
-Не знаю.
-Где спасатели? Где полиция? Где армия? Где все? Что вообще происходит? Почему?
Эмоции Лены выходили через её слезы, через плач, через надрывные всхлипы, через голос, который дрожал.
-Без понятия. Я сам не знаю, что это вообще все значит. Я сидел у себя в машине, когда все это началось. Я уже собрался тронуться, как вдруг пятиэтажка у меня за спиной рухнула. Боялся, что меня задавит, но обошлось. Лишь немного обломками прижало. Всё вокруг в пыли было, ничего не видно. Но даже через все эти клубы пыли то фиолетовое свечение хорошо пробивалось, даже очень. А потом пошли взрывы, я не знаю. Или что это было. Почти прямо, как сейчас. Бах, земля трясется, спустя пару секунд еще раз бах. И так по всему городу. И это свечение время от времени появляется. Связи нет, дозвониться невозможно. Как пыль осела, я из машины выбрался, посмотреть, что вообще произошло. А там вся эта пятиэтажка в руинах лежит. Я стою не знаю, что делать. Помочь надо, может там люди живые есть. По сторонам оглядываюсь, на улицах еще люди были, тоже, как я, ничего не понимают, все напуганы, растеряны. А потом слышу, как кто-то кричит из-под обломков, на помощь зовет. Я уже собирался кинутся помочь, как тут что-то большое влетело в пятиэтажку, я даже ничего не понял, меня ударной волной в канаву отбросило. Хрен его знает, что это было. Может ракета какая. Но провалялся я там пару часов где-то. Приложило меня знатно. Даже подняться не получалось. Так и лежал в канаве, слушал, что там происходило. А там…там ничего хорошего. Люди на помощь зовут, орут, плачут, кричат. И этот грохот с хлопками и свечением. Я слышал, как весь город орет от боли и ужаса. Слышал, как раздалась сирена пожарных, она сначала приближалась, а потом резко начала быстро отдаляться, пока её совсем не слышно стало. Слышал, как человек где-то вдалеке кричит, не от боли и ужаса, а потом резко замолкает. И так было много раз. Поэтому и думаю, что лишний раз не шуметь. Не знаю, что там такое было. Но когда я сумел выбрался из той канавы, я…плохо там, очень. Решил ноги уносить, да вот, тебя услышал. И вот. Меня Артемом зовут, кстати. А тебя как зовут?
-Лена. Подожди, ты сказал несколько часов? Сколько сейчас вообще время?
-Не знаю, я телефон потерял. Может быть где-то часа два или три дня. Может больше.
-Боже, и это всё с утра творится?! – паника и истерика плотно схватили Лену за горло.
-Тише, тише. Да, получается так. Давай лучше, что-нибудь с твоей рукой сделаем.
Лена схватила себя за волосы здоровой рукой. Она не думала, что всё это творится уже целый день. Если это происходит столько времени, то это означает что всё до невозможности плохо. Её родители возможно всё еще находятся под завалами, и никто не может их достать. Она ослепла, у неё сломана рука. Её только чудом достали из-под завалов. «Это всё сон, это всё сон, просто один дурацкий сон. Я сейчас проснусь и всё закончится», - думала про себя Лена, раскачиваясь из стороны в сторону и дергая себя за волосы.
Может быть через пять минут, а может быть через полчаса, пришел Артем.
-Так, давай сейчас тебе, шину сделаем, - сказал он.
Лена никак не отреагировала на его слова, только продолжала качаться, сидя на полу. Лишь спустя несколько попыток, Артему удалось привести Лену в себя. Вместе они наложили ей шину на больную руку, сделали повязку через шею. Она неприятно давила, но лучше так, чем ничего. А затем Артем сделал повязку на глаза. Фиолетовые вспышки это не убрало, но их стало меньше. Лена была совершенно разбита, уничтожена морально. Она до сих пор не верила в то, что происходит. Она думала, что вот-вот проснется и всё будет, как прежде, что сейчас она услышит разговоры родителей на кухне, позавтракает, потом пойдет гулять с друзьями и придет вечером в такой родной и уютный дом. Но каждый шум и шорох с болью возвращал Лену из мира фантазий в реальный.
Прошло время. Лена продолжала слышать звуки разрушений, которые происходили где-то там, и там, и там. Везде. И с каждым таким она вздрагивала, боясь, что вновь придется бежать. Каждая секунда была пыткой, физическая и душевная боль терзали тело и разум. И каждая секунда превращалась в минуту, минута в час, а час становился бесконечным. Лена ощущала себя падающей со скалы. Бесконечный момент ожидания худшего, постоянного напряжения и страха. Лена то теряла, то приходила в сознание. Просыпалась и засыпала, если полуосознанное, дерганное состояние можно было назвать сном.
В какой-то момент стало довольно тихо. Гул и грохот разрушений прекратился. Всё затихло. «Неужели всё? Всё закончилось?» - подумала Лена. Маленький свет надежды забрезжил среди непроницаемой фиолетовой темноты. Лена встала, придерживая больную руку. Повертела головой, прислушиваясь. Ничего. Было тихо.
Рядом зашевелился Артем.
-Кончилось? – спросил он. – Спустя столько-то часов?
-Не знаю. Но…похоже, что да.
-О, господи, наконец-то! – обрадовался Артем. -Ладно, думаю надо тогда уходить отсюда. Не хочу быть в одном помещении с трупом.
-Что? – испугалась Лена. -Каким еще трупо…
Не успела Лена договорить, как она почувствовала легкие, но быстро набирающие силы толчки. Ничего не кончилось, ничего не закончилось. А затем подоспели оглушающий рокот.
-Бежим!
Артем схватил Лену за руку, и они оба выбежали на улицу. Неслись со всех ног. Лена почувствовала на спине тепло, словно под палящим солнцем.
-Берегись!
Лена ощутила, как Артем с силой оттолкнул её прочь. Что-то с грохотом упало рядом, послышался скрежет гнущегося метала и звон битого стекла. Лена упала куда-то на траву. Лежала там, не двигаясь, не шевелясь, даже не дыша. На какой-то миг ей показалось, что она умерла.
Разрушения и гул земли удалились, а затем затихли. Лена продолжала лежать, не двигаясь, боясь пошевелиться. Сил встать не было. Не было и желания. Хотелось просто остаться там. Может быть, Лена так и сделала бы, если бы не боль в руке, которая стала невыносимой, которая заставила Лену встать. Это далось ей не легко. Сначала она села. Прислушалась. Ничего. Мертвая тишина. Затем с трудом встала. Ноги дрожали, предательски хотели согнутся.
-Артем? – спросила Лена в пустоту. -Артем?
Лене стало страшно. Ещё страшнее, чем было. Никто не отзывался на её тихий зов, полный беспомощности и ужаса. Она осталась одна. Одна посреди неизвестности. Она не знает, где она, не знает, что происходит, не знает, что делать. Она продолжила стоять на одном месте, зовя Артема. В ответ ей была только тишина.
Больше ей ничего не оставалось, кроме как начать идти. Оставаться на месте становилось слишком жутко, страх начинал разъедать её изнутри. Выставив руку вперед, она пошла. Делая маленькие, осторожные шаги, она продвигалась куда-то. Фиолетовая темнота маячила перед глазами. Шаг еще шаг, за ним еще один, еще один. Медленно, аккуратно. На дороги валялся разный мусор, который не давал пройти.
Лена с трудом держала равновесие. Она не могла сказать точно, ей казалось, что её куда-то ведет в сторону. А может быть она идет четко прямо? А может быть под ногами прямо в этот момент окажется бездна и она туда провалится? А может что-то плохое, что-то ужасное случится. Что-то нападет на неё. Лена ходила как по раскаленным углям. Хотя это было не далеко от истины. Хоть Лена и шла аккуратно, как могла, её ноги наступали на приносящие боль куски бетона, кусочки стекла, какой-то непонятный мусор. Они своими острыми краями впивались в уже израненную кожу ступ девушки, доставляя ей острую боль. Она пыталась ставить ногу в другое место, но это не имело смысла. Носки были мокрыми. Кажется, она, оставляя кровавый след за собой.
Шаг, за ним еще один. Сколько она уже сделала шагов в неизвестность? Сколько это еще может продолжаться? С каждой секундой становилось всё хуже, всё страшнее. Нервы натянулись как канат и начали лопаться один за другим. Лене казалось, что еще немного и она сойдет с ума. Уж лучше бы она осталась лежать там.
Очередной шаг закончился падением. Лена запнулась об что-то. Она только и сумела сделать, как выставить руку. Если бы её левая рука была бы в порядке, то самое страшное, не считая слепоты, был бы ушиб пальцев ног.
Лена валялась в болезненных судорогах из-за того, что почти всем телом она упала на перелом. Боль была адская. Она затмила собой всё вокруг, даже фиолетовую черноту. Лена елозила по траве, брыкалась и пиналась ногами, пускала слюни от боли, кусала язык, пыталась ухватиться за что-то, спину выгибало, а живот свело судорогой. В голове сами собой возникали мысли о том, что лучше было бы просто умереть, лишь бы не переживать всего того, что она испытала.
Когда боль утихла, Лена лежала на спине, тяжело дыша. Бетонная пыль осела в легких, вызывая хрипотцу в дыхании. Всё, она больше никуда не пойдет. Это её предел. Так она думала, пока не услышала то, что в своей жути, в самой своей основе было страшнее всего: страшнее адской боли, страшнее неимоверных мучений, страшнее самой смерти. Это был утробной гул, который заставлял умереть саму душу и исчезнуть сознание. Лена услышала его где-то вдалеке, слева от себя. Гул был не громче, чем звук работы тяжелой техники, всяко тише, чем тот взрывоподобный грохот или хлопки. Но стоило ей лишь краем уха услышать его, как всё сознание заполнил неописуемый ужас, страх за собственную жизнь, страх перед чем-то неимоверно жутким и таким же огромным. Этот страх, все инстинкты и непреодолимое желание спрятаться, убежать куда-то заставили Лену подняться. Она осознала, что есть вещи куда хуже смерти. Лена не хотела встретиться с тем, что издает этот гул. Бежать, бежать, только бежать. Не важно куда, главное бежать. А как прибежит, спрятаться и молится всем богам, чтобы они не спасли, нет, на это у них не хватит сил, чтобы они даровали ей быструю смерть.
И снова шаги в пустоту, в пугающую неизвестность. Каждый шаг отдавался вспышками боли, но Лена не останавливалась. Она убегала, как могла, пока силы окончательно не покинули её. Но останавливаться было слишком страшно. Лена шла медленно. Слепая маленькая девочка, тело которой было изранено и измучено. В какой-то момент она почувствовала приближающийся запах гари и дыма. С каждой секундой он становился всё сильнее, отчетливее и въедливей. «Пожар. Где-то пожар!» - подумала Лена, но не стала останавливаться. Лена всё шла, надеясь, что ей повезет, что она обойдет пожар. Не повезло. Дым в какой-то момент стал совершенно нестерпимым, удушливым. Но что самое страшное, Лена начала ощущать жар. Невыносимый жар, который обжигал исцарапанную кожу, сушил за мгновения кровь на одежде и теле, который, как ей самой казалось, сжигал волосы на теле и плавил кожу. Асфальт под ногами стал теплым, воздух, которым трудно было дышать из-за дыма и сажи, обжигал легкие. Лена поняла, что оказалась прямо рядом с пожарищем. Огонь с каждой секундой становился всё сильнее. Ей не повезло. Ей не повезло пойти туда, не повезло, оказаться под завалами со сломанной рукой, не повезло посмотреть в окно, не повезло оказаться в том доме, не повезло родиться в этом городе. Не повезло.
Пришлось уходить. В бок, за фронт пожара? Разве Лена могла этого видеть. Она уходила прочь от жара, а куда не важно. Запинаясь об обломки чего-то, она ушла от пожарища достаточно, чтобы не кашлять от гари и не мучаться от жара. Лена не могла этого больше выносить. Она хотела закричать, позвать на помощь, но поселившийся в душе страх того, что издавало тот гул, задушил это желание. Так она и пошла, в тишине, плача от боли и безысходности своего положения.
Когда Лена сделала еще один шаг, её нога стукнулась об что-то. Лена шла не слишком быстро, поэтому она соприкоснулась с этим чем-то лишь пальцами ноги. Первое прикосновение дало представление, что это было что-то мягкое. Намного мягче, чем куски бетона и кирпичей, на которых Лена отбила уже не один палец. И все же, это было что-то неизвестное. Стало страшно. Что это может быть? Лена не имела не малейшего понятия. На него можно встать? Это можно обойти?
Лена нагнулась. Начала ощупывать правой рукой то, что попалось под ноги. Да, это было что-то мягкое, объемное. Завернутое в какую-то ткань. По краям, там, где она обрывалась, ткань была влажной. Рука нащупывается что-то мокрое, склизкое. Похоже на толстую, склизкую разваренную лапшу. Лена сжала это. Раздались хлюпающие звуки. Запах был странный, противный, еще и дым этот. Стало мерзко, противно, её затошнило. В голову начали лезть нехорошие мысли. Очень нехорошие. Лена ощупала размеры этого предмета. Сердце начало колотиться сильнее прежнего. Волнение пронзило Лену своим копьем и оставило её так. Тошнота усиливалась. Колющее чувство в солнечном сплетении становилось нестерпимым. Объект был совсем небольшим. Размерами метр на сорок сантиметров. «Мешок с чем-то? Нет, нет, нет. Это не может быть мешок. Нет, боже, нет», - Лена, сама того не зная, продолжала трогать это что-то: «Это что?». В руки попалось что-то. Маленькое. Не больше фаланги мизинца. Тонкое. «Это…это бегунок от молнии! Это не мешок! Это не мешок! Боже, нет! Это же, это…» - Лену стошнило прямо на месте. Часть рвоты попало на ноги. Лена наконец поняла, что это было. Это был кусок тела человека. Без рук, без головы, с разорванным по пояс телом.
Лена упала на спину, когда попыталась отползти на тело. Перебирая рукой, она зацепилась пальцами за…другие пальцы. Это была часть руки. Рука женская, с длинными ногтями, некоторые из которых были обломаны. Рука заканчивалась, не доходя до локтя. Лена, чертыхаясь, попыталась встать, снова упала, отползал на четвереньках подальше в сторону. Правой рукой оперлась в часть головы. Ладонь опустилась во что-то мягкое и податливое, а запястье ощущало сломанные зубы, прикосновение губ, кончик носа.
Крик сумасшедшего ужаса вырывался из рта Лена. С трудом поднявшись она попыталась уйти прочь с этого абсолютно ужасного места. Она кричала, ревела от ужаса, она чувствовала, как что-то внутри неё окончательно ломается. Больше ничего не будет, как прежде. Но не смогла Лена пройти пару метров, как ногами она чувствовала, как идет по чьим-то головам разбитым головам, по чьим-то сломанным рукам, по чьим-то оторванным ногам, по вдавленным грудным клеткам, чувствовала, как поскальзывается на внутренностях и крови, которая залила всё вокруг.
Лена остановилась, схватилась правой рукой за сломанную. Ужас, страх, отвращение, отчаяние, безнадега, паника. Лену судорогами согнуло пополам, снова вырывало, потом еще раз. Спазмы рвали мышцы живота, горечь разъедала полость рта. Лену всю колотило, она дрожала. Слезы стекали по щекам, перемешивались с соплями и слюнями. Лена рыдала навзрыд, кричала что есть сил: «Мама! Мама! Пожалуйста, пусть это прекратится! Я больше не могу! Мама! Пусть это всё закончится! Я не хочу! Пожалуйста, кто-нибудь! Мама! Мама!? Я хочу, чтобы всё это закончилось!» Сколько боли выпало на долю маленькой девочки. Может быть, Лена и была жива физически, но душевно она окончательно умерла. А это должен был быть обычный выходной.
Лена стояла по среди кучи человеческих тел и ревела, кричала в черную пустоту, боялась сделать хоть одно движение. И вдруг… она застыла, перестала дышать, двигаться, даже думать. Лена почувствовала, как рядом буквально возникло что-то. Что-то неимоверное жуткое, страшное, большое, огромное, монструозное, ужасное и неимоверно опасное. Больше самого мира, страшнее всего, что можно представить себе, опасней всего, что есть в этой вселенной. Оно появилось из неоткуда. Лена ничего не слышала, не чувствовала, не ощущала. Она просто в один момент поняла, что рядом что-то есть. Оно было рядом. Ей повезло, что её глаза не видят.
Лена впала в ступор. Мысли ушли. Переживания тоже. Ничего не осталось, кроме всепоглощающего страха, неимоверного леденящего ужаса. Она была мертва душевно, а сейчас умрет и физически. Сердце с каждой секундой билось всё сильнее, кровь гудела в ушах, мышцы сводило от напряжения. И ничего. Ни звука, ни запаха, ни колыхания воздуха. Ничего не происходило. Время шло. Может быть мимолетный час, а может быть бесконечная секунда. Лена чувствовала себя, как на морском дне и в жерле вулкана одновременно. И вдруг что-то щелкнуло у неё в голове. Она побежала прочь. Она бежала на израненных ногах, бежала со слепыми глазами. Падала, поднималась, и снова бежала. Ударялась об стены, запиналась об обломки, сдирала кожу на коленях, ломала пальцы на ногах, протыкала ступни, разбивала лоб. Лена чувствовала, как по лицу стекает кровь. Такая теплая. Чувствовала, как повязка на глазах тяжелеет от крови. Легкие жгло, горло саднило. Больная рука стукалась об ушибленные ребра. Но, несмотря ни на что, Лена продолжала бежать.
Когда Лена в очередной раз упала, запнувшись об что-то, она не могла уже подняться. Страх исчез. Боль исчезла. Всё исчезло. Она уже ничего не чувствовала. Она умрет? Ну и ладно. Мама и папа умерли? Ну и ладно. Она ничего не видит, всё тело неизвестно еще как двигается? Ну и ладно. Уже ничего не имело значение для неё. Вдруг почему-то стало так хорошо, спокойно. Травка нежно щекотала кожу. Такой хороший день. Или сейчас вечер? Не важно. «Не охота так ничего делать. Не охота делать домашнее задание на понедельник. А ну да. Школы наверняка, больше нет. И дома прибираться больше не надо. Кажется, уже больше ничего не надо. Так хорошо тут лежать. Интересно, где я сейчас? Посмотреть бы. Становится холодно. Боже, я сейчас умру?»
Большие, сильные руки подхватили Лену.
-Осторожней, осторожней, девочка едва дышит! - послышался женский старушечий голос.
-Михаил, помоги, Петру, - раздался совсем близко бас.
Лену взяли на руки и понесли куда-то.
-Девонька, душенька, ты меня слышишь? – мягкий старушечий голос сопровождал ее.
Лена представила старушку божий одуванчик. Конечно, Лена слышала её, но не хотела отвечать. Не было ни сил, не желания. Лена даже не знала, рада ли она тому, что её спасли, или нет.
-Вот сюда, да, ложите сюда, аккуратней - трепетала старушка.
Лену положили на что-то мягкое. Может быть, одеяло, может быть, матрац. Она точно была в помещении, это было понятно по эху голосов. Пахло ладаном, потом и кровью. А еще гарью, но это тянуло с улицы.
-Там есть ли еще кто-нибудь? – спросил кто-то басом.
-Нет, батюшка, только девочку нашли, - тихий голос, напуганный. -Мы дальше Красных борцов не ходили. Там пожарище страшное. Да и…нет там уже ничего. Весь город уничтожило. Там одни руины.
-Понятно, - обладатель басовитого голоса тяжело вздохнул. -За что нам такое испытание, Господи?
Улица Красных Борцов? Лена знала где это. Батюшка? Кажется, Лена была в церкви, что на окраине города. Сознание Лены было как в тумане. С одной стороны, она всё понимала, слышала каждое словно, но словно сама суть ускользала от неё. Мысли путались, не выстраивались в упорядоченные цепочки. Может быть, она действительно спит, и всё это действительно один большой кошмар? Может быть, она умерла еще тогда, в своем доме?
-Феврония, пострадавшим нужно что-то?
-Врача надобно, - пожаловалась старушка.
-Да где-ж его взять, - серчало сказал Батюшка. – Петр связи так и нет?
-Нет, батюшка.
-Что мы будем делать? – спросил еще один голос, другой, молодой.
Молчание. Лена начала различать, в помещении других людей. Их было много. Лена не могла сказать точно, но она слышала, не смотря на писк в ушах, как плачут дети, которых пытаются успокоить такие же напуганные женщины, как стонут от боли раненные, как люди пытаются успокоить друг друга, как они разговаривают между собой.
-Надо ждать. В храме Господнем мы под Его защитой. А там и помощь придет. Феврония, позаботься о раненных и нуждающихся. Если нужна будет помощь, зови Петра и Максима. А я пойду скажу, чтобы за пределы церкви не выходили, и буду молится об нашем спасении.
-Хорошо, батюшка.
Лена слышала, как те, кто были вокруг неё разошлись. Осталась лишь одна старушка, которая обрабатывала её раны. Феврония пыталась заговорить с Леной, узнать от куда она, как добежала до церкви, где её родители, но Лена не хотела ничего говорить. Не хотела рассказывать. Тогда старушка начала рассказывать сама.
-Мы службу проводили. Всё было в порядке, служба шла своим чередом, а потом свет такой дьявольский из окон полился, ярче Солнца был. И за ним грохот такой раздался, словно небеса разверзлись, и земля задрожала. И чего только мы не думали, даже что конец света начался. А грохот и дрожь все продолжались и продолжались. У нас в церкви была паства в здании, а потом люди, которые укрытия искали, пришли. И чего только они не рассказывали. И как дома в небо поднимались, и как всё небо дьявольским светом озарялось, как целые улицы словно карточный домик сдувало. Господи спаси и сохрани верных слуг твоих.
Когда старушка закончила с ранами Лены, она ушла к остальным раненным. Лена осталась лежать, слушая как переговариваются между собой люди.
-Это закончилось?
-Что-то давно не слышно взрывов.
-А это точно взрывы?
-Это Американцы! - слышался голос мужчины в возрасте. -Я говорю вам, что это пиндосы проклятые! Наверняка сбросили на нас свои бомбы и томагавки! Это они нас так хотят уничтожить!
-Ну какие еще пиндосы? – спросил с ним другой мужчина, кажется, он был моложе. – Ты вообще видел, что там происходит? Какие еще нахер бомбы, а?! Я собственными глазами видел, как пятиэтажку на другой конец города бросило!
-Да-да, я тоже видел! - подтвердил кто-то из другого конца помещения.
-А свечение? – спросила какая-то женщина. -Кто-нибудь знает, что это такое? Может быть это вспышки на солнце?
-Нет, - не соглашался мужчина в возрасте. — Это пиндосы со спутника нас лазером фигачат. Что? Очень похоже. Я вам говорю!
-Это конец света, чего не понятного? – ворчала какая-то старуха. – Никто не хотел видеть знаки! А они были! Всем вам грешникам по заслугам воздаться! Покайтесь в своих грехах!
-Я не знаю, что это может быть, но это точно не конец света, -сказал второй мужчина. - Больше на какие-то боевые действия похоже.
-Вот, вот! – радостно воскликнул мужчина в возрасте. -А я о чем, а?
-Может быть это ядерная война началась?
-Нет, это точно не она, там был бы один мощный взрыв, а тут хрен знает сколько их было.
-А это точно были взрывы?
-Ну а что это еще может быть? – не понимал вопроса мужчина.
-Разве взрыв может так бросить пятиэтажку?
-Мне кажется, что это вообще был самолет, - сказала какая-то женщина. -Я видела, как что-то большое и черное промелькнуло, а потом, в том месте дом взорвался.
-Так это ракета и была!
-Сто пудов пиндосы! НАТО на нас напало!
-А кто-нибудь вообще видел это в близи? – раздался голос старика.
-Кажется, да, - робко сказала женщина. – Один молодой человек видел это. По крайней мере, он говорил, что видел это. Только, кажется, он сошел с ума. Всё время повторяет про что-то страшное и что мы всё умрем.
-Ой, не нагоняй, - встряла в разговор другая женщина, тон которой был довольно наглым. -Нам и так всем тошно. Лучше бы сделала что-нибудь, чтобы помощь позвать.
-Я? – удивилась первая женщина. -Я-то что могу сделать?
-Не знаю, - ядовито сказала наглая. – Залезь на колокольню, поймать связь, позови спасателей.
-Вы в своем уме? – обиделась первая. -Вот сами и лезьте, если вас лестница выдержит.
-Че сказала? – разгневалась наглая.
-Ну-ка тихо! – рявкнул старик. -Развели еще чего. Не хватало нам еще споров. Нам сейчас надо всем сплотиться и сообща с этим бороться. Не важно, что это было.
-Господи, посмотрите, там пожар! – эхом раздался возглас молодой девушки, может быть чуть старше Лены.
Лена услышала, как несколько людей куда-то подходят.
-Это полный… - мужчине не хватило сил, чтобы закончить предложение.
-Боже, - едва слышно сказала какая-то девушка.
-Да где же эти гребаные военные, когда они так нужны? – серчал кто-то.
-А что они тут сделают? Тут пожарные нужны! Со всей области.
-А нас не зацепит?
-Не знаю. Но, кажется, ветер дует в другую сторону.
-Это геенна огненная! Покайтесь, покайтесь!
Больше никто ничего не говорил. Люди стояли и, наверное, смотрели как за окном пожар уничтожает всё то, что осталось от города. Лена слушала, как люди делятся своей болью, своими переживаниями. Зачем они это делали? Может быть, они думали, что если рассказать об этом кому-то, то боль станет меньше?
-Господи, сколько погибших, - плакала женщина. -За что нам всё это? Чем мы всё это заслужили?
-Я видел, как рядом со мной на человека машина упала, - сказал кто-то опустошенно.
-Мама, а когда это всё кончится?
-Не знаю, сынок.
-Никогда не забуду, как та девушка пыталась свою нижнюю половину приделать обратно. Брр. Мне это в кошмарах снится будет.
-Моя девочка, - рыдал мужчина. – Моя маленькая девочка! Она там осталась, дома. Я ведь просто вышел мусор выкинуть. Лучше бы я вместе с ней был.
-Бабушку придавило, я не смог её достать. Побежал звать на помощь, и…
-Моя жена, мой ребенок…меня спасло только чудо. Зачем мне сейчас жить?
Боль. Физическая и душевная. Страдание. Страх. Безнадега. Всё, что испытала Лена, испытывали и все те люди, что были в церкви. Каждый из них потерял что-то важное, ценное, невосполнимое. Конечность или близкого человека. Все они были сломлены.
Но потом случилось то, что было намного хуже. Сначала Лена услышала, как какая-то девушка, начала бормотать про себя. Затем на это обратили внимание остальные люди в помещении.
-Что? Что такое? Ты куда показываешь?
-Что-то не так, девонька? – подбежала Феврония.
-Она куда-то показывает!
-В окно, но что… о Боже! Боже, боже, боже!
Истошный, холодящий кровь в жилах женский вскрик вспорол тишину, за ним еще один, и еще один, потом плачь детей и даже крики ужаса от взрослых мужчин. Почти все, кто были в помещении, увидели это.
-Оно там! Оно там! Аааааааа!
-Что это?! Что это такое?!!
-Этого не может быть! Этого просто не может быть!
Они увидели. Что-то, что было за окном, на улице. Что-то неимоверное жуткое, что заставляет взрослых кричать от ужаса, а детей заливаться в истерике. Жуткое? Нет, это было то, что сводило с ума, то, чья суть лежала в основе страха.
-Это оно, это оно!
-Боже, спаси и сохрани, Боже, спаси и сохрани, Боже, спаси и сохрани, Боже, спаси и сохрани, Боже, спаси и сохрани -молилась какая-то старушка.
-Это дьявол! Сам дьявол!
-Оно смотрит прямо на нас, на нас!
Кто-то упал в обморок. Остальные даже не дернулись. Лена поняла, что все были в ужасе. Он их парализовал, сковал своей холодной паутиной, заставил смотреть на то, что было за окном. Никто не решался предпринимать хоть что-то.
-Что нам делать?
-Мама, мне страшно!
-Не смотри, дорогой, не смотри! Ради всего святого не смотри!
-Ох, сердце…
-Надо, надо…
-Ааааааа! – душераздирающий крик. -Оно идет к нам!
Лена почувствовала толчки. Попеременные толчки, от которых сотрясалось все здание. Это были шаги. Шаги, которые были способны расколоть материк, саму планету. Лена почему-то подумала, что это был вовсе не дьявол. Он был бы слишком мелок для этого.
-Назад! Все назад! – бас святого отца отражался эхом от стен церкви.
Голос батюшки был уверенным, но не лишенным признаков страха. Звук открывающейся двери и удаляющихся шагов. Лена не слышала, чтобы батюшку кто-нибудь останавливает.
-Что он делает?
-Он с ума сошел?
-Нет, смотрите! Он…пытается остановить его!
В здании все замерли, никто больше не издавал ни звука. А с улицы были слышны громкие слова молитвы. Слова служителя Бога разносились, как угрозы, проклятия. Обращения к кому-то, кто должен помочь, защитить, но хватит ли у него на это сил? Хватит ли смелости спуститься с небес и встретиться с тем, что сотрясается землю своими шагами?
-Смотрите, получается, - робко прошептали в толпе.
-Вот что значит слово божие! – сказали чуть смелей.
-Господи, спаси и сохрани, спаси и сохрани.
-Пускай у него всю получится, только бы у него все получилось.
-Что же это такое?
-Это оно всё устроило?
Чем громче звучали благословленные проклятия и молитвенные угрозы батюшки, тем смелее становилась толпа, тем громче звучал шепот. У людей появилась надежда, крохотный шанс на то, что всё закончится, что зло, каким бы непостижимым оно не было, будет возвращено обратно во тьму, что вера спасет их. В душе лены, в которой был мрак и руины, пробился крохотный лучик надежды. Она не верила, но хотела верить в то, что всё наладится. Вот только сил на это уже не хватало.
Молитвы батюшки раздавались всё громче и громче, а затем резко прекратились. Тишина. Толпа встрепенулась, охнула.
-Оно забрало у него крест!
Всё произошло так быстро. Толпа начала паниковать, но не успел никто что-либо сделать, как произошёл толчок. Гораздо мощнее тех, что были до этого. Лену подкинуло на месте. Крики ужаса, боли, звук падающих людей и предметов. А затем было то, что можно было сравнить с тем, как фура на полной скорости врезается в стену. Лену отбросило куда-то на пару метров. В падении она перевернулась пару раз. Боль от повторно сломанной руки вырывала нервы, половина сознания была занята только ей. А остальная половина в страхе сжалась, чтобы не привлекать внимания того, что ворвалось в здание.
Хлопок, непонятное гудение, коже стало тепло. Крики боли и ужаса прерывались один за другим. Потом послышался влажный хруст и что-то похожее на то, как разрывают покрое полотенце. Звуки того, как что-то острое разрезает воздух. Лена услышала, как что-то мягкое упало на пол. Лена много чего слышала. Слышала, как просят о помощи люди, как ревут и стонут от боли, как кричат от ужаса, слышала, как люди убегали в страхе от чего-то, слышала, как после хлопков и взмахов все эти звуки прекращались, обрывались. Лена чувствовала запах паленого мяса, жженого дерева и железа, чувствовала запах дыма, сгоревших волос. Ощущала, как, как что-то бьется об стены и пол. И лишь пару раз почувствовала, как что-то большое ступало по деревянному полу.
Надо было подняться, надо было бежать, но сил не было, желания тоже: «Пускай всё это уже закончится. Мама, папа, я люблю вас…» Последнее, что почувствовала Лена, было то, как что-то тяжелое опускается на голову, а затем… хруст.
Текущий рейтинг: 43/100 (На основе 15 мнений)
