(в том числе анонимно криптовалютой) -- адм. toriningen
Солнышко: 01. Пациент ноль
- Ваня, ну очень надо!
- Мгм, - произнес Ваня.
- Проект горит, ну неделя…
- Мгм, - уже пробулькал Ваня.
Собеседник замолчал, переваривая те осколки информации, что заливались в него через динамик телефона, причем довольно скудно. Чего нельзя было сказать о пиве, заливавшемся сейчас в глотку Вани.
Который на огромном каленом болту вертел все эти ваши горящие проекты прямо посреди кровного, тяжело выстраданного отпуска.
- Вань…
- Бгмл?
Собеседник вздохнул и что-то прошептал. Явно нелестное, но это Ваню долбило даже меньше, чем тот самый проект, в суть которого он даже не пытался въехать. Проекты это дело наживное, а вот пиво заканчивалось. Что слегка повергало в грусть и философские настроения.
- Ты подумай, Вань, я перезвоню.
- Брмгл, - согласился Ваня.
За окошком вставало солнышко. Медленно, упрямо, с радостной улыбкой на ярком лице, и вместе с ним раскручивался маховик очередного бесполезного дня. Разъезжали во все стороны паровозики метро и дурацкие электроскутеры, избавлялись от спячки троллейбусы, осторожно трогая усиками тяжелые провода, и неисправимый собачник Артем наверняка выпасал своего ебучего мастифа где-то возле детской площадки. Детей у Вани не было, но непорядок он переносил нервно. Впрочем, главный непорядок на данный момент скрывался именно в отсутствии пива, мастифом можно было пренебречь, как и всеми существующими в этом мире проектами.
Пренебречь.
Ваня добрел до ванной и посмотрелся в зеркало: всклокоченные волосы закрывали именно ту половину лица, которую стоило, а оставшийся снаружи злобный глаз буравил пространство с чувством собственного величия, да и выглядел почти пристойно. Прекрасно. Лучшее в мире лицо для раннего похода в магазин. Который тоже начинал шевелиться, ориентируясь на треск троллейбусов и редкие стоны таких же, как он, помятых, распухших, считающих по карманам мелочь, завалявшуюся после вчерашнего.
За окном заорала какая-то сирена, и вся магия улетучилась. Ваня допил остатки и оставил пластиковую бутылку в раковине. Потом как-нибудь оптом их всех уберет и вынесет на помойку.
Только бы, блядь, вспомнить, куда он забросил ебаные ботинки.
А солнышко продолжало активно восставать из своего ежедневного, или, сказать точнее, еженощного забвения. Веселое, светлое, омерзительно яркое.
Ваня приподнял бутылку и прищурился. Почему-то болело в груди, а глаз, так заботливо укрытый волосами, отказывался разлепляться. Это что касается плохих новостей. Хорошие были в том, что бутылка была пуста всего лишь наполовину. Ваня перевернулся на другой бочок и задумчиво уставился на полупрозрачную субстанцию, мерно бегающую от одной стенки сосуда к другой.
- Брмглвх, - мудро изрек Ваня и начал потихонечку свинчивать бутылке голову.
Солнышко сквозь стенки сосуда выглядело уже не таким агрессивно пышущим, да и вообще клонилось к закату. С некоторым недовольством Ваня сообразил, что валяется на той самой детской площадке, на которой ни ему, ни различным мастифам делать было совершенно нечего. В голове немного больно кольнуло воспоминаниями - тем самым мастифом, куда-то убегающим с виноватым видом, и чем-то еще.
Довольно странным.
Ваня потрогал заплывший глаз. Блять, он что, умудрился подраться с ебаным собачником? Лихорадочный осмотр карманов показал, что в них совершенно пусто. Вот же ж гадость, рублей же сто взял… Бутылка, правда, продолжала терять голову, и Ваня, для порядка нахмурившись, немного отхлебнул. В голове зашумело, но хотя бы зрение уцелевшего глаза прояснилось. Почему-то он сплюнул, и с удивлением уставился на багровые следы своего безобразия. Зубы вроде все на месте, с чего бы…
Кряхтя, Ваня поднялся на ноги. Во дворе было пусто, даже слишком. Из хороших новостей - из этого следовало, что как минимум техническую победу над собачником он, как всякий себя уважающий борец за справедливость, одержал.
Ваня усмехнулся и отхлебнул еще, даже не почувствовав горечи. Хорошая дрянь, надо взять еще завтра. Солнышко над его головой уползало за крыши домов, да и ему пора бы уже под какую-нибудь крышу зайти. Желательно, чтобы не в чужой дом. Споткнувшись о песочницу, Ваня отправился на поиски своего подъезда.
- Вань, Вань! С тобой все нормально?
- Бргмх, - ответил Вань и задумался, не выключить ли ему телефон вовсе.
Телефон раздражал.
- Вань, хорошо, что ты тут, ты с Васей не пересекался? Нет? - начальник даже и не ждал от него никакого ответа, - Я его вызвонить не могу, он на работу не пришел… А что за херня у вас там творится?
- Хрнбвня? - удивился Ваня и потрогал голову.
Что бы он вчера не пил, голова совсем не болела. Память, правда, вышибало откровенно.
- Ты новости посмотри, у вас какие-то маньяки завелись. Вань, увидишь Васю, скажи, чтоб позвонил, ну и проект… Подумай, пожалуйста. Очень надо.
- Бвэ, - грубо рявкнул в трубку Ваня и отбросил телефон в сторону.
Из хороших новостей - бутылка рядом была не пуста. Из плохих - упрямое солнышко накатывало через окно прямо ему в лицо, так, что даже глаз заслезился. Второй, неведомым образом подбитый вчера, открываться все никак не желал. Сраные собачники, управы на них нет.
Ваня отхлебнул немного из бутылки и почувствовал себя лучше. Что бы там не трезвонили по телефонам и в новостях, одно оставалось неизменным: когда троллейбусы начнут колесить по округе, а кто попало таскать мастифов по детской площадке, нужно будет сходить в магазин. Когда именно этот сосуд житейских удовольствий открывался, Ваня уже не помнил, и ориентировался на такие вот приметы.
Правда, собачника было что-то не видно. Да и вообще никого не было видно. Пожав плечами и не забыв еще раз приложиться к пузырю, Ваня сделал телевизор погромче. Тот работал непрерывно, но без звука: к тому моменту, когда его стоило бы отключить, Ваня обычно уже валялся на полу в объятиях блаженства и абсолютного безразличия к звукам, формам и вкусам.
- Сохраняйте спокойствие! - в полной панике сообщил ему телевизор.
- Брм, - согласился с ним Ваня, пытаясь надеть ботинки.
- Беспорядки на улицах являются очередной провокацией, по официальным сообщениям МВД, спланированные террористические акции прошли всего в одном микрорайоне. Участники экстремистских формирований попытались посеять панику среди населения микрорайона…
- Мркхйона, - пренебрежительно заметил Ваня и вышел в подъезд.
Телевизор продолжал вещать что-то в пустую квартиру, А Ваня трясущимися руками перебирал очередную кучку банкнот. Опыт уже научил его даже в самом невменяемом состоянии брать с собой ровно столько денег, сколько ему было нужно сегодня потратить. Ну, то есть, пропить. Во всяком случае, его бывшая именно так характеризовала его небольшое расточительство.
- Брмг, - высказался о бывшей Ваня и потопал вниз.
В подъезде было тихо и спокойно. Как раз, как он и любил. Снаружи тоже господствовала тишина - только вдалеке ревело и надрывалось что-то, похожее на сирену скорой. Ваня пожал плечами и потер грудь: это нехитрое движение отозвалось ломотой во всем туловище. Солнышко над его головой радостно освещало дворик, но хотя бы, жопа такая, не било в глаза.
Ваня едва не вмазался мордой в двери магазина, но, уперевшись ладонями в стекло, устоял на ногах. Двери немного подумали и начали неохотно открываться. Посмотрев на коричнево-бурые отпечатки своих ладоней на стекле, Ваня скривился: в какое же дерьмо он успел вчера вляпаться? Хоть бы не буквально, блять.
Ноги сами несли его в нужном направлении, и вскоре Ваня уже стоял напротив прилавка. Трясущимся пальцем он провел по горлышкам бутылок: 15, 9, 8, 7 - семь рублей, то, что надо. Дешево и сердито. Теперь еще пива взять на утро, и на выход. Возле пива стоял, печально склонив голову, какой-то оборванец. Ваня вежливо кашлянул, но тот и не подумал сдвинуться в сторону. Пожав плечами, Ваня просунул руку между незнакомцем и прилавком. Тот в ответ недовольно заворчал, но ничего не сделал. Ваня только нахмурился и ответил:
- Брбмгмл.
- Крхтрпмнл.
На этом их краткий диалог и окончился. Ваня понес свой улов к кассе, а незадачливый покупатель вдруг упал на одно колено и приложился лбом о то самое пиво. Ваня неодобрительно покачал головой: даже он до такого не допивался. Багровая хрень, стекающая со лба второго посетителя магазина, удачно сочеталась с темным пластиком пивных бутылок, и ни Ваня, ни кто-то еще ее не заметил. Особенно с учетом того, что в магазине никого не было.
Ваня задумчиво постоял у пустой кассы, повертел головой, но, так никого и не обнаружив, метнул на конвейер десятку:
- Брнлг.
Сдачи не нужно.
- ... просьба оставаться в своих домах. Ситуация находится под контролем, террористы оцеплены и будут арестованы. Слухи о появлении агрессивно настроенных граждан в других районах Минска не подтверждаются, происходящее в Малиновке, по заявлениям ГУБОПИК, является лишь продолжением предыдущей диверсии, в ходе которой…
- Блмнрпл, - осудил телевизор Ваня.
Бутылка, к счастью, все еще была наполовину полной, но, к сожалению, очень стремилась стать наполовину пустой. В любом случае, кроме трещащего в мозг телевизора и режущего глаз солнышка, все остальное его сейчас устраивало.
И если телевизор еще можно было выключить, то вот солнышко так просто не остановишь. Из плюсов - Ваня проснулся дома, и даже на тахте. Правда, заблеванный. Блевотина почему-то была грязно-коричневого цвета и почти ничем не пахла, но приятного мало.
- ...внутренние войска блокируют подходы к микрорайону. Просьба не покидать свои дома и оказывать всяческое содействие правоохранительным органам.
- Брмнлг, - неодобрительно заметил Ваня.
И тут зазвонил телефон:
- Ваня, что за хуйня у вас творится? Васю видел?
- Быркл.
- Половины офиса нет на месте, никто не отвечает, Вань, что у вас там случилось?
- Крплв.
- Ваня! Серьезно проект горит, без тебя нам никак… Ну, блин, будет тебе премия, сгоняй на денек в офис, расскажи хоть, что там. Я уже ничего не понимаю, заказчик же из Москвы, ждать не будет.
- Бурмглв.
Телефон замолчал, из него доносилась только сдавленная ругань, явно направленная в другой конец кабинета. Ваня почувствовал удовлетворение. Наконец, гудки прекратили это странное представление.
За окном возле песочницы стоял тот самый собачник. Мастифа нигде видно не было, только одинокий поводок зачем-то тащился по земле. Собачник выглядел каким-то удивленным и иногда оглядывался по сторонам. Из соседних домов тоже по одному выходили жители, они боязливо оглядывались, а потом неспешно трусили куда-то по своим делам, слегка прихрамывая. Ваня добил пузырь и шумно выдохнул.
В магазине вместо бодрой музычки почему-то неслось одно и то же:
- Всем сохранять спокойствие. Оставайтесь в своих домах и забаррикадируйтесь. Открывайте двери только сотрудникам правоохранительных органов. Это не учебная тревога. Всем сохранять спокойствие. Ситуация под контролем. Помощь уже близко…
Вчерашний алкаш, казалось, так и провел всю ночь, уткнувшись лбом в пивас. Ваня брезгливо подвинул его в сторону и взял еще баклагу. Настоечка под вечер, пивка утром… лучший отпуск в его жизни. Алкаш никак не отреагировал на действия Вани, только проурчал что-то нечленораздельное. Ну и времена, блять, пошли.
На кассе сидела растерянная дама. Почему-то все ее лицо было перемазано в косметике, будто у нее случился эпилептический припадок во время утреннего марафета. Впрочем, кроме нее никого из работников в магазине все равно не было. Ваня уронил на прилавок десятку и буркнул:
- Нрмблт?
- Брмглтс, - безразлично ответила кассирша.
Ваня пожал плечами, снова ощутив ломоту в груди, и поплелся наружу. Из плюсов - ему никто не попытался всучить пакет. Но кассирша, не обратив внимания ни на подозрительного алкаша, уже вторые сутки втыкавшего в пиво, ни на денежку, валяющуюся прямо перед ней, только хмурилась и что-то ворчала.
Ваня очнулся на лавке возле магазина. Слегка почесав шею, он поднялся в вертикальное положение и выдохнул. Его телефон, заляпанный какой-то жижей, валялся рядом. Неужто опять облевался вчера, экий конфуз.
Было непривычно шумно. Солнышко, будто вторя этой кутерьме, радостно припекало, и было больно смотреть вдаль. Ваня потер заплывший глаз и вздохнул: вот почему с ним всегда это случалось?
Из магазина уже просто орало:
- Всем выжившим немедленно явиться на ближайший сборный пункт. Метро больше небезопасно. Эвакуация осуществляется на Центральном вокзале, все другие пункты потеряны. Повторяем: все пункты, кроме вокзала, потеряны. Просьба всем выжившим обозначить свой автотранспорт. Аварийные сигналы или проблесковые маячки. Нарушителей ждет огонь на поражение.
- Пртвлп, - покачал головой Ваня и снова отхлебнул.
За его спиной куда-то бежали два милиционера, периодически останавливаясь. Один был вообще полуголый, зато крепко сжимал автомат. Второй, наоборот, при полном параде, только с него иногда падала фуражка, которую тот сразу бросался искать. У второго был с собой только пистолет. Ваня с удивлением посмотрел на них.
Из магазина что-то донеслось.
Первым выбежал алкаш, разбрызгивая во все стороны багровую поебень, которая уже которые сутки сочилась из его головы:
- БРРРРАГГГГХХХХХХХ
Следом за ним семенила кассирша, так же радостно, как и ее клиент, вскидывая руки, и голося так же задорно:
- ВЫЫЫЫЫАААААГГГГХХХ
Этот вопль подхватило что-то, что было еще невидимо. Ваня только приложил руки к своему опухшему лицу и посмотрел вверх: солнышко упрямо резало ему единственный открытый глаз, а еще нещадно припекало в макушку. Ебаное солнышко.
Автоматная очередь перерезала алкаша пополам, тот кувыркнулся, как-то изловчился упасть на все четыре, и тут же в этой позиции ломанулся дальше, продолжая изрыгать нечленораздельные вопли и бурую жижу из головы, в которой недоставало доброй половины черепа.
- Вали суку, Сергей!
Автоматчик упал на одно колено и с видимым напряжением сделал еще несколько выстрелов. Алкашу вдруг разнесло голову, и он распластался по асфальту.
Кстати, странно, а где автобусы, лениво подумал Ваня и отхлебнул еще. Черт, скоро за догонкой надо идти.
Кассирша, победно потрясая кулаками, бросилась на милиционеров. Завязалась небольшая схватка, но вскоре все затихло. Сжимая потерянную в очередной раз фуражку, милиционер нервно заметил:
- Серега, нам нужна машина.
- Тебе уже ничего не нужно.
Милиционер как-то по-детски обреченно всхлипнул, в уголках его глаз появились крупные капли. Он и сам все знал - у запястья, крепко сжимавшего пистолет, красовались тоненькие рваные полосы - следы зубов той самой кассирши.
- Серега…
Полуголый милиционер, держа на прицеле своего товарища, отошел к ближайшей машине. И тут безголосый рев раздался попросту отовсюду. Полуголый растерялся и быстро огляделся. Ваня хлебнул снова и отвернулся.
Прямо навстречу ему шел собачник. Шел медленно, уверенно, в отличие от остальных, которые, кто на двух, кто на трех или четырех ногах сейчас мчались сюда со всего микрорайона. Собачник был спокоен и сосредоточен. И на поводке он тащил за собой не пустоту, а что-то, что при наличии большой фантазии можно было бы принять за голову собаки, оставляющую за собой кровавые следы.
Ваню больно кольнуло в голову воспоминание. Это ж надо было так нажраться… Ажно в шею укусить… Впрочем, жажды мести за пьяные выходки Вани собачник точно не испытывал. Как и стремления пожаловаться на такое к себе отношение двум несчастным представителям закона.
Ваня допил и выбросил бутылку. Телефон разрядился, так что хотя бы от этого шума он был избавлен. Донимало только крепкое “сохраняйте спокойствие” из магазина да нечеловеческие вопли людей, которых заживо пожирали у него за спиной.
- Брмглв, - разумно заключил Ваня и потер заплывший глаз.
Вернее, веко. Сам глаз давно валялся под лавкой. Солнышко радостно высушивало его, Ваню и все окружение. Тот вздохнул и посмотрел, прищурясь, на небо.
Надо выпить.
Текущий рейтинг: 63/100 (На основе 12 мнений)
