(в том числе анонимно криптовалютой) -- адм. toriningen
Селена
Три ерша, краснопёрка да пяток ротанов – улов сегодня годился лишь кошкам на ужин. Вовка смотал удочки, спустился с высокой дамбы и побрёл домой.
На улицу упала июльская тьма – самая густая в году. Вокруг ни души. Тишина, только сверчки поют. Вовка топал по пыльной грунтовке и поглядывал на выстроившиеся по бокам домишки. Вон, у Большаковых горит свет. Пекут что-то: запах ужина вытекает в распахнутое окно.
Скоро и я дома буду, подумал Вовка. Дело шло к одиннадцати вечера, и родные уже наверняка волнуются. Но лучший клёв – на зорьке и в сумерках, и упускать момент мальчишка не мог.
Жалко домашних, конечно. Переживают. Но все друзья пропадают на улице допоздна, и ничего. Вон, Макс растёт, как сорняк: домой только спать приходит. За городом Волга, чащи, меловые карьеры, – вовек не найдёшь. Ну, поорёт на Макса папаша, да и продолжит бухать. Ни пейджера, ни мобильника: их только по телеку показывают, когда тот ловит.
Сзади – бесконечно широкая Волга. Сейчас её вода чёрная, как мазут. Тремя кварталами выше – дом. Не далеко и не близко.
Вовка сам не понял, почему ему вдруг стало неуютно. Он ходил этой дорогой миллион раз. Обычно он гулял затемно в компании Макса или Серёги. Сегодня он был один, но и это не впервой. Так в чём дело?
Здесь кто-то есть. Вовка сам себе удивился. В его городке, где уснуло само время, никогда ничего не происходит. Самое громкое событие за год – у Михи-комбайнёра соседи-забулдыги выкрали пса. И съели. Миха-то собаку искал, да и в сарай этих алкашей залез. И там лапы отрубленные нашёл. Шуму было много, конечно. Но что с пьяниц взять? Чем дело кончилось, Вовка не знал. Замялось всё как-то.
Конечно, есть ещё мужик-Бабай, который вечерами ходит вдоль обочин, хватает зазевавшихся детей и сажает в мешок. Все ребята про него знают. Некоторые божатся, что видели Бабая своими глазами. Ходил по рынку с мешком своим. Грязный, косматый, одежда драная вся. Глаза жёлтые, злые. Но на нашей улице мужика того не встречали, к счастью.
Смотрит. На меня кто-то смотрит.
Взгляд тяжёлый, изучающий. Чужой. Это взор на себе Вовка не чувствовал – он просто знал. И это знание было страшнее ощущения. Вовка понимал: надо обернуться, и наваждение уйдёт. Здесь ничего не случается. Но ещё он знал, что это не наваждение. Там, за спиной, что-то плохое. И оно обязательно случится.
Вовка обернулся.
Там, вверху, была луна.
Но луна другая. Вовка такой никогда не видел. Ярко-оранжевая, почти красная, она заняла половину неба. Она была очень низко и очень близко. Слишком близко. Так вообще бывает? Вовка не знал. Он стоял, разинув рот.
Это было как-то неправильно. Такая большая, такая яркая луна. Но ведь этому есть какое-нибудь объяснение. Наверное, это какое-то редкое явление. Что Вовка помнил о Луне? Это шарообразное небесное тело, естественный спутник Земли. Она не светит, а только отражает Солнце. Она за тысячи километров отсюда. Ей даже наш город оттуда не видно, если она может смотреть. Ты пойдёшь в шестой класс, кончай дурить...
Чушь собачья! Это глаз. Чей-то громадный чужой глаз. Луна смотрела на мальчика. Вовка видел каждую оспину на её слепом белке́. Луна нависала над ним. Её взор был обращён на него.
Она что, охотится?
От этой мысли Вовке стало совсем нехорошо. Луна смотрела. Холодный свет впивался в мальчика.
Она стала ближе.
Вовку как током дёрнуло. Он понял, что дела плохи. Взрослый ты или нет, но луна здесь, и ты – её добыча. Храбрым он будет пото́м. Сейчас надо делать ноги.
Схватив поудобнее ведёрко с удочкой, Вовка развернулся и помчался вверх по улице. В спину впился холодный цепкий взгляд.
Нельзя. Только не оборачиваться.
Вовка ещё никогда не бежал так быстро. До дома оставался последний квартал. Спрятаться под деревом или у соседей – не вариант. Но мальчишка знал: достаточно даже забежать в свой двор, и он будет спасён. Это его территория, его убежище. Луна там беспомощна.
Ноги горели, лёгкие взрывались. Вовка бежал.
Я крут. Я бы и Макса сейчас обогнал.
Глаза намочил ветер, горло хрипело. Удочка хлестала по ногам. Из ведёрка выпала рыба. Вовка мчался домой.
Вон дом Олейниковых. Тёмный. Они в санатории сейчас. А через пять домов мой.
Заранее ликуя, он рванул вперёд – уже рисуясь, а не спасаясь. Кажется, всё прошло. Вовка уже сам не понимал, чего так испугался. Угроза миновала и была далеко. Как будто не с ним это случилось.
И всё же Вовка бежал.
Ноги несли вперёд. Жар валил изо рта. Мир был в расфокусе.
Улица впереди озарилась. Она становилась всё ярче и холоднее, будто под светом мёртвых медицинских ламп. Вовка видел все камешки на дороге. Каждую пылинку.
Он понял, что не успеет. Встал, переводя дух.
Всё вокруг залилось светом.
У неё красивое имя, вспомнил Вовка. Селена.
И луна раздавила его.
Текущий рейтинг: 56/100 (На основе 77 мнений)
