(в том числе анонимно криптовалютой) -- адм. toriningen
Просыпайся
Сейчас, сидя у теплого в камина в деревянном срубе и рассматривая лежащий передо мной, на кофейном столике фолиант, я чувствую, что рекомендация доктора точно не пошла мне на пользу. Как сейчас помню вздыхающего мистера Пэнниуорта со стетоскопом в руке. “Вам стоит сменить обстановку, мистер Биглстоун. Проведите время на лоне природы, избегая потрясений и наслаждаясь жизнью. Смена обстановки Вам необходима”. Тогда эта идея меня воодушевила. Я действительно не выбирался из Лондона уже несколько лет. Сразу вспомнилось детство и каникулы, которые я проводил у тетушки на ферме, исследуя поля старушки Англии. Поблагодарив мистера Пэнниуорта и закрыв за ним дверь я, немного взволнованный предстоящей поездкой, поднялся к себе в кабинет. Перебирая бумаги при свете лампы я вспомнил, что мой старый приятель, который часто зазывает меня в гости, сейчас проездом в Лондоне и со дня на день отбывает в свое имение, расположенное где-то в маленьком канадском городке. Закрыв глаза я представил вековые леса, в нос ударил яркий запах хвои. Помассировав виски я немного успокоился, мои действия снова стали размеренными и упорядоченными. Погасив лампу я отправился в постель, в надежде завтра же связаться со своим товарищем и уладить перед отъездом несколько мелких дел.
Мой старый друг радушно принял меня в своих лондонских комнатах. Справившись о его делах, я выказал желание погостить у него в Канаде. Мой верный товарищ, старый добрый Фредерик, горячо поддержал мою идею. Эх, знал бы он тогда то, что произойдет. Какой невероятной и необратимой цепочке событий положит начало мой приезд! Тогда бы он, наверное, даже не пустил бы меня на порог. Но, к сожалению, тогда ни я ни он не могли даже думать о чем-то плохом. Мы оба находились в радостном предвкушении отлично проведенного времени за стаканом бренди, дружескими разговорами и охотой на оленей. Еще немного обсудив детали поездки и тепло распрощавшись я поспешил откланяться. Мне необходимо было привести в порядок дела и разобрать некоторые бумаги перед отъездом. И хотя отплывать мы решили через семь дней, я решил не откладывать свои заботы в долгий ящик. Неделя пролетела невероятно быстро, я снова был забран в плен собственными проблемами, лишь изредка выбираясь к врачу из-за приступов головной боли. Ничего связанного с этой проклятой поездкой не происходило, поэтому я не хочу тратить время, описывая свои мытарства. Наше путешествие я помню невероятно смутно. Резко обострившаяся мигрень уложила меня в постель на все время плавания. Непонятная хворь, начавшаяся еще в городе, набрала обороты и я лишь иногда приходил в себя, чтобы облегчится и поймать полный жалости взгляд Фредерика. Пароход, поезд, скрипучая деревянная повозка, запряженная парой лошадей и перед глазами раскинулся маленький городок. Фредерик называл его Томпсон. Маленькие деревянные дома находились на небольшом холме, окруженные лесом. Казалось, что все они жмутся в центр, стараясь спрятаться от неизвестной опасности. На севере, в нескольких километрах от города возвышалась гора, где, вероятно, добывали различные ископаемые. Я помню момент нашего въезда в город очень ясно, потому что в тот момент мое болезненное состояние наконец-то отступило. Лицо Фредерика в тот момент озарила улыбка и он начал что-то лепетать про прекрасный воздух и чудесное выздоровление. Я же в свою очередь полагал, что микстура доктора Пэнниуорта наконец-то подействовала, но глядя на светящегося от радости Фредерика решил не портить момент и оставить свое мнение при себе. Воздух, кстати, действительно был какой-то необычный. И дело было далеко не в аромате леса, который уже давно стал привычным фоном. В нём чувствовался какой-то невнятный привкус, похожий на душок от приторных курительных палочек. На нем сложно было сконцентрироваться, поэтому мои мысли очень быстро понеслись дальше. Я принялся рассматривать город в котором мне предстояло провести ближайший месяц. Людей на улицах было немного. Пара женщин, остановившихся поговорить у бакалейной лавки, снующая туда-сюда ребятня и крепкий мужчина средних лет жующий табак у входа в кабак. Судя по всему, большинство местных жителей сейчас были на промысле, поэтому город производил немного гнетущее впечатление. Впрочем, оптимизм Фредерика развеял все тучи меланхолии, собравшиеся в моем сознании. Его живость и плещущая энергия очень быстро расшевелили меня и остаток пути от нашей повозки раздавался громкий смех, а душу снова наполнило предвкушение необычных приключений. О как глупы и наивны мы были в тот день! Теперь, оставшись один и перенося все произошедшее на бумагу, я понимаю, что те дни были последним лучиком света перед беспросветной тьмой.
Фредерик жил в большом и крепком на вид деревянном срубе, на восточной окраине городка. Прямо за окнами заканчивалась отвоеванная у леса территория и плотными рядами располагались массивные деревья, с виляющий вокруг них тропинкой. Первые несколько дней прошли в веселой возне. Мы обживали новое место, Фредерик познакомил меня с прислугой, достойной престарелой четой Трамбле. Они жили в небольшой пристройке, располагающейся рядом с основным домом, и следили за строением в отсутствие Фредерика. Мой товарищ, намекая на скорую охоту, заверял меня, что миссис Трамбле печет лучшие мясные пироги во всей Канаде, показывал свою коллекцию ружей и рассказывал о невероятной популяции оленей в местных лесах. Мистер Трамбле всегда был опрятен и подчеркнуто вежлив, его поведение выдавало в нем человека, принадлежащего к старому поколению слуг. Даже в Лондоне не часто доводилось видеть подобных дворецких. В ответ на мое недоумение - откуда в этой глуши подобные люди, Фредерик лишь пожимал плечами и загадочно улыбался. Я решил не настаивать и позволить моему другу сохранить эту маленькую тайну, хотя и по сей день я уверен, что он привез их из Лондона и чету Трамбле преследовали такие же проблемы со здоровьем, как и меня. Свежий воздух и отсутствие стрессов благоприятно повлияли на мое состояние, приведя меня в совсем благодушное настроение. Я даже вернулся к работе над автобиографией, чего не мог позволить себе в Лондоне. Но, как и все в этом мире, безоблачные дни подошли к концу. Утро третьего дня моего пребывания в Томпсоне не задалось. На улице был невесть откуда взявшийся туман, окутывающий все вокруг плотным слоем. Неприятный запах, на который я обратил внимания, только усилился. Голова снова начала неприятно пульсировать, предвещая мне ужасную мигрень. В самом дурном расположении духа я привел себя в порядок и спустился в столовую, где уже подавали завтрак. Фредерика я застал за столом, он ловко орудовал вилкой, разделываясь с блинчиками и запивая это дымящимся кофе. Не заставляя себя упрашивать я присоединился к нему.
- Вид у тебя не очень дружище! – Фредерик ободряюще улыбнулся и хлопнул меня по плечу. – Ну ничего, когда я вернусь сразу пойдем на охоту. Местные леса враз исцелят любую хворь!
- Вернешься? – Известие об отъезде Фредерика окончательно выбило меня из колеи.
- Да, возникли срочные дела в городе. Какая-то неурядица с бумагами. Сам знаешь всю эту бюрократию. – Фредерик невольно поморщился. – Я думаю, что управлюсь за пару дней. Найди, чем себя занять. Погуляй по городу, продолжи автобиографию. Только если решишь пойти в лес, то не сворачивай с тропы. Здесь очень легко потеряться.
Фредерик, мой милый Фредерик! Как же ты заблуждался в то утро! Лучше бы я потерялся и мое бренное тело съели черви и волки! Все что угодно, только не это невыносимое страдание, которое я испытываю сейчас. Вспоминая тот короткий диалог, я так жалею, что не напросился поехать с ним! Но сделанного не вернуть. Поэтому, пора приступить непосредственно к той истории, тем событиям, заставившим меня сейчас писать эти строки.
Воспользовавшись советом Фредерика я решил осмотреть город, предварительно предупредив мистера Трамбле, что вернусь к обеду. Город был небольшой, и я решил, что прогулка мне не повредит. Мы вместе с Фредериком вышли на улицу, где он сел в ту скрипучую повозку, которая нас сюда привезла и махнув мне рукой на прощание, сделал вознице знак. Повозка с моим другом помчалась к выезду из города. Когда я вышел на главную улицу городка, то заметил, что с моего последнего визита сюда немногое изменилось. Только возле бакалейной лавки стояли теперь другие женщины и возле кабака никого не было. Погруженный в собственные невеселые мысли я шагал, глядя себе под ноги и пытаясь как-то приободрится. Внезапно мое мрачное шествие оборвал надтреснутый голос, который громко звал кого-то. Потерянный где-то в себе я поначалу игнорировал его, но потом понял, что окликают именно меня и растерянно оглянулся. Меня пытался догнать быстрым шагом какой-то мужчина одетый в облезающую рубашку в клеточку и простого покроя штаны. Блестящие глаза и немного развязанная походка показала мне, что несмотря на ранее время он был довольно пьян. Зародившуюся внутри меня неприязнь к этому человеку только подкрепила его щербатая улыбка с черными пеньками зубов и отвратительный запах изо рта, которым он обдал меня подойдя поближе.
- Горазды же Вы бегать! – Произнес мужчина пытаясь отдышаться. – Зову Вас уже добрых несколько минут а Вам хоть бы хны. Меня звать Рой. – Мужчина протянул свою грубую ладонь. Немного смутившись я пожал ее. - Оливер Биглстоун
- Стало быть мистер Биглстоун. Я как вас увидел, так сразу понял, что вы тот что нужно. Не чета местным! Что же Вас занесло в нашу дыру?
- Гощу у старого товарища. – Я постарался придать своему голосу больше холода. – А в чем собственно дело?
- Так я же пытаюсь сказать! Стало быть, что Вам в нашей дыре скучно наверное да? Это не удивительно! Что делать почтенному джентльмену в такому-то месте? Так я Вам помогу! Уж поверьте мне, старина Рой знает, что Вам нужно! Пойдемте, купите мне выпить и я расскажу Вам прелюбопытнейшие известие! – Улыбка Роя растянулась еще шире, и он стал мне еще более отвратителен. Но что-то в его словах меня заинтриговало и я выудил из кармана несколько монет и протянул ему.
- Возьмите, выпейте сами. Не имею привычки пить по утрам.
- Ну это ваше дело, стало быть. – Рой ловко сгреб монеты с моей руки и как величайшее сокровище положил себе в карман. – Так вот, мистер Биглстоун, такому человеку как вы наверняка будет интересна местная книжная лавка!
- Книжная лавка? – На секунду я удивился. – Позвольте, но откуда же ей здесь взяться?
- Была здесь сколько себя помню! Даю руку на отсечение, что еще пару часов назад проходил мимо нее! Правда, старина Смит совсем сдал, и собирается закрывать лавку и перебираться в большой город, к сыну. Вам бы туда зайти сегодня, возможно найдется что-то достойное такого щедрого джентльмена. Если что-то понадобится, Вы знаете, где меня найти. Лавка на противоположном конец города, Вы увидите вывеску. - Рой расплылся в нелепом реверансе и шатаясь направился к кабаку
Снова уйдя в свои мысли я не счел нужным обратить внимание на такое грубое нарушение этикета. Книжная лавка это действительно интересно. Возможно, в таком месте могли сохранится достойные экземпляры. Интересно, знает ли о ней Фредерик? Насколько я помнил, он ничего о ней не рассказывал. Подстегиваемый собственным любопытством я развернулся и быстрым шагом направился в сторону с которой недавно пришел Рой.
Лавка действительно была. Покосившийся дощатый домик с вывеской “Книжная лавка Смита” находился почти в конце города. Не сочтя нужным стучать я решившись распахнул дверь. Легкий звон колокольчиков оповестил о моем прибытии. Внутри стояли книжные полки заполненные книгами. Книг было действительно очень много. Они стояли на полу, на прилавке. Внутри строение выглядело достаточно опрятно, хотя в некоторых местах явно не протирали пыль несколько десятков лет. По лестнице спустился еще крепкий с виду мужчина, обладатель седых волос и живых глаз.
- Нечасто я вижу новые лица. – С завидной для своих лет прытью мужчина подошел ко мне и протянул руку. – Джон Смит, к вашим услугам.
- Оливер Биглстоун. Мне сказали, что здесь есть книжная лавка, которую собираются закрывать. – Я пожал руку мистера Смита. Рукопожатие было крепким.
- Да, мистер Биглстоун. К сожалению, Вас не обманули. Здесь больше никому не нужны книги. Боюсь, что закрыть лавку и уехать, это все что мне осталось. – В глазах Смита появилась грусть. - Но это не мешает мне обслужить последнего клиента. В последнее время, сюда только Рой и заходит. – Увидев в моих глазах недоумение Смит неодобрительно покачал головой. – Не судите его строго, мистер Биглстоун. Раньше Рой был совсем другим человеком. Когда-то казалось, что он вытесан Богами из камня. Теперь это просто его жалкая тень.
- Знаете, я решил, что возможно, у вас есть нечто, что может меня заинтересовать? – Уловив в голосе мистера Смита глубокую тоску по былым дням я решил сменить тему. Не стоит бредить раны этого достойного с виду человека.
- Понимаю. – Смит снисходительно улыбнулся. – Решили, что раз лавка старая и никому не нужная, то Вы сможете найти здесь редкие книги? – Почему-то тогда я ощутил слабый укол стыда. – Что же, вы не ошиблись. У меня есть несколько действительно ценных экспонатов. К тому же лавочка закрывается, и я готов отдать вам их дешевле. Десять долларов за одну книгу. И… - На секунду на лице Смита отразилось колебание. – У меня есть один древний фолиант. Отдам за двадцать пять.
На секунду у меня сперло дыхание. Даже десять долларов огромные деньги для этой дыры. Но если фолиант действительно древний, то это будет крайне удачное вложение. Хорошо, что я захватил с собой достаточно наличности. - Покажите Ваши товары, мистер Смит. – Сказал я стараясь не выдать своей заинтересованности.
Через несколько часов я вошел в дом Фредерика гордым обладателем непонятного фолианта и нескольких вполне приличных изданий, которые станут достойным пополнением моей библиотеки. Я вернулся как раз к обеду и миссис Трамбле попотчевала меня великолепным картофелем по-шотландски с филе брошетт. Насытившись и вооружившись лупой я занял место в гостиной, разложив покупки на кофейном столике. Это как раз то самое место, на котором сижу я сейчас, изливая на бумаге свою горечь. Тогда я не обратил внимания на слова Джона Смита. Вручая мне фолиант он сказал, что эта вещь древнее чем сам город, и он не знает, где нашел её его отец. Но когда он впервые принес её в дом, то спрятал на самом дне сундука, строго настрого запретив прикасаться к ней. На прощание, мистер Смит попытался взять с меня слово, что я не буду читать фолиант, но наткнувшись на стену моей беспечности и самонадеянности быстро бросил попытки и выставил меня за дверь. Бедный мистер Смит действительно не знал, что именно дал мне в руки тем туманным утром! Он не мог даже представить каким мучениям подвергнет меня своим необдуманным жестом! Уверен, что если бы он знал, что это за вещь то сжег бы ее вместе с этим проклятым городом! Но он не знал. Не знал и я, когда сгорая от нетерпения осторожно изучал потрепанный корешок. “Руководство к пробуждению” гласила надпись выведенная когда-то золоченными буквами на обложке. Ныне буквы эти стерты и остались лишь мутные, с трудом читаемые следы. Изучив обложку я остался доволен результатом. Мои познания в этой область хоть и были поверхностны, но позволяли заключить, что фолиант действительно подлинный и достаточно древний. Затаив дыхание я открыл первую страницу и…
И на этом закончилась история Оливера Биглстоуна. Не знаю, что именно произошло в тот момент. Мою голову заполнил поток образов, кружащиеся в диком танце племена, тысячи и тысячи криков и голосов пронзили тишину. На секунду показалось, что где-то внутри вспыхнул свет, настолько сильный и стерильный, что полностью очистил мою душу. Нестерпимый жар внутри, который я почувствовал тогда, все еще теплится глубоко внутри меня. Я потерялся в образах и пришел в себя сидя в кресле. Напротив лежал закрытый фолиант. Вот только это был совсем не дом моего друга Фредерика. Это была совершенно другая гостиная. Тогда с бешено бьющимся сердцем я вскочил и дико закричав выбежал из дома, чем здорово напугал чету Трамбле. Правда, когда они подошли узнать, что заставило меня так себя вести, оказалось, что они вовсе не Трамбле а Уильямсы. Не выдержав подобного я опрометью кинулся в город, надеясь отыскать книжную лавку. Не помня себя от страха я мчался сквозь вечерний полумрак, пока не добежал до знакомого двухэтажного строения. “Строительный магазин Уилсонов” гласила с трудом различимая в темноте вывеска. Совсем обезумев я помчался куда-то вперед, не разбирая дороги, вопя и плача. Лишь к полуночи мне удалось взять себя в руки и вернуться домой. Там я зашел в первую попавшуюся спальню и без сил упал на кровать стремясь забыться. На рассвете я проснулся от нестерпимого жара внутри, разъедающего меня как кислота. И хоть вчера я забегал в спальню практически на ощупь, я сразу понял, что эта не та спальня, в которой я уснул. Осторожно встав и выйдя на улицу я огляделся. Вокруг не было ничего подозрительного. Миссис Трамбле или Уильямс или как их зовут сейчас что-то готовила на кухне. Воздух был свеж и приятен, шумел ветер и пели птицы. Закрыв глаза я поднял голову вверх и раскинул руки. Уже почти успокоившись, я понял, что именно было не так. Понял, и в тот же миг потерял сознание. Потому что сверху светило голубое Солнце.
Уже неделя прошла с тех пор как я открыл фолиант. Каждый день я просыпаюсь в новом мире, в новых условиях, к которым становится все труднее и труднее адаптироваться. Сегодня утром мне на завтрак подали человеческую кисть. Единственное, что остается неизменным это кофейный столик, с лежащим на нем фолиантом. Недавно я с опаской открыл его, но ничего не произошло. Я свободно мог прочесть его, несмотря на то, что он был написан на каком-то непонятном языке. Я не буду приводить здесь весь его текст, просто постараюсь объяснить, что именно произошло со мной и почему тому, кто найдет мой дневник не стоит прикасаться к пыльной книге напротив. Название фолианта не соврало, он действительно помогает мне проснуться. Я не знаю, как и кто его создал. Каким-то образом я вступил в определенную ментальную реакцию с чем-то запертым внутри эти страшных страниц. Моя душа начала резонировать и породила внутри меня очистительный огонь, который стараясь сбросить оковы разума сжигает окружающий меня мир каждый раз, когда я засыпаю. Моя душа занимает новое тело, в параллельном мире где все снова повторяется. Возможно, со временем я бы сжег все миры и наконец-то обрел бы покой вместе с мириадами других. Мы бы проснулись от вечного сна среди небытия и создали нечто прекрасное. Но кое что заставляет меня попытаться прекратить это жалкое существование. Согласно фолианту все Вселенные маленькое тусклое пятнышко посреди Вечности. Зависшее в нигде оно существует лишь благодаря невероятной воли живых, скрепляющих своими душами тонкие материи. Но теперь, в этом океане тьмы из-за меня появляются ослепительно яркие вспышки, которые режут глаза и заставляют проснуться существ спящих где-то вне. Мой огонь будит их, я чувствую это своей кожей. Слышу, как медленно поднимаются их веки, чувствую голод и ярость. От этого у меня становятся дыбом волосы. Сегодня я попробую уничтожить свет. Старый добрый кольт, который я нашел сегодня в ящике стола очень поможет мне в этом. Я уже не остановлю пробуждения созданий пустоты, но смогу отсрочить их приближение к жизни. Возможно, своей жертвой я выиграю пару лет. Возможно, к тому моменту плесень жизни разрастется. А возможно, я просто дам вам еще пару дней покоя. Как бы то ни было простите. Фолиант был открыт слишком рано. Я никогда не исправлю то, что сделал. Но хотя бы успею обрести покой.
Текущий рейтинг: 62/100 (На основе 21 мнений)
