(в том числе анонимно криптовалютой) -- адм. toriningen
По-другому
Знаю, что фраза "я представлял себе все по-другому" в моей ситуации прозвучит слишком банально и просто. В таком состоянии нелегко подобрать слова для описания всего случившегося. Тем не менее, рассказать свою историю я должен именно сейчас, ведь вполне может статься, что другой возможности для этого у меня не будет уже никогда. Так что не стану затягивать со вступлением и перейду сразу к сути.
Перед тем, как решиться на этот шаг, я провел не одну сотню часов на различных сайтах и форумах для людей, планирующих суицид. Общаясь со своими коллегами по несчастью в течении длительного времени, мне удалось выявить и систематизировать некоторые особенности мышления потенциальных самоубийц.
На самом деле, у большинства суицидентов гораздо больше различий, чем сходств. Диаметрально противоположные мотивы, разные предпочитаемые способы, индивидуальный подход к тому, как обставить свой последний шаг, кого и как о нем оповестить. Тем не менее, есть одна вещь, обьеденяющая абсолютно всех самоубийц без исключения и вне зависимости от их желания. Никто из них не представляет себе даже примерно, что на самом деле ждет его дальше. Самые дикие, ужасные и абсурдные гипотезы на этот счет не имеют никакого отношения к тем непостижимо кошмарным вещам, с какими придется столкнуться каждому состоявшемуся самоубийце в реальности. Вещам, которые заранее не способен представить никто, сколь прозорливым человеком он бы себе не казался.
Конкретно мою историю самоубийства можно и вовсе назвать до невозможности унылой. Она не блестала оригинальностью от слова "совсем" и была напрочь лишена мало-мальски интересных деталей. Среди мотивов не значилось ни трогательно-романтической истории неразделенной любви, ни высоких экзистенциальных метаний. Способ исполнения был выбран максимально заежженный и унылый - банальный прыжок с высоты. Никакого выдающегося последнего слова я по себе тоже не оставил - лишь несколько коротких сообщений в мессенджерах, отправленные важным для меня людям.
В какой-то момент на меня просто навалилось все разом - разрыв длительных отношений с девушкой, с которой мечтал создать семью, потеря работы, долги и мнимое отсутствие дальнейших перспектив. Все это подтолкнуло меня к воплощению глупейшего решения в своей жизни. Не выделяясь ничем особенным в остальном, история моего самоубийства не стала исключением и в самом главном. Как и все прочие, я тоже не осознавал, на что именно обрекаю себя этим поступком. Мое наивное мнение, определяемое как «будь что будет, вряд ли может стать хуже, чем здесь» оказалось совершенно не подходящим для столкновения с жестокой реальностью. Реальностью, наступившей для меня 17 мая 2023 года, когда мое накачанное под завязку алкоголем тело рухнуло вниз с железнодорожного моста.
Свой первый опыт загробной жизни мне удалось запомнить крайне плохо. В памяти остались лишь бесконечное и бесцельное снование, выполнение на автопилоте каких-то совершенно непонятных действий. А потом – одномоментно навалившаяся сверху невероятная тяжесть, прекратившая мое новое существование резкой болью. Со второго раза ко мне начало приходить понимание определенных вещей. И понимание это совершенно не нравилось. В те редкие моменты просветления, когда снова удавалось осознать себя, как личность, я замечал лишь одну вещь – сырую землю, в окружении которой отныне вынужден был существовать. То, что всегда казалась мне одной из наиболее омерзительных вещей на свете, стало моим новым обиталищем.
При жизни меня не раз посещали тревожные мысли о том, что моим наказанием может стать сохранение сознания в погребенном теле. Именно они долгое время не давали мне воплотить свое идиотское решение. Страх провести вечность под слоем холодной грязи беспокоил не только меня. Многим людям, с которыми мы обсуждали тему самоубийства в интернете, приходили на ум схожие опасения.
Увы, как я уже говорил, посмертное бытие самоубийцы отличается от самых диковинных предположений. Отличается резко и в худшую сторону. Да, сырая земля - это отвратительно. Но отвращение было лишь одним из элементов наказания. Важной его частью была так же боль. Следующая моя смерть наступила от того, что меня медленно разрывали на кусочки. Живьем.
Большую часть времени, пока все происходило, мое сознание практически полностью отсутствовало. Как я думаю сейчас, причина заключалась даже не в том, чтобы парализовать во мне волю к сопротивлению. Просто в наличии сознания Там не было совершенно никакой необходимости. Все равно испытываемые мною отвращение и ужас намного превосходили все, что человек способен осязать своим жалким умишком. Именно они долгое время мешали мне осмыслить свое незавидное положение. Даже в те редкие моменты, когда моя прижизненная личность ненадолго ко мне возвращалась.
Сколько времени так продолжалось я не могу сказать даже примерно. В том проклятом состоянии секунда становится неотличимой ото дня, а минута - от целой гребанной вечности. Я лишь отчетливо запомнил момент перелома в своем восприятии, после которого смог в полной мере осознать происходящее. Последний необходимый штрих, возводящий страдания и отчаяние к максимальным значениям. Это случилось, когда до меня, наконец, дошло, что за мерзкая тварь ползала за мной все это время.
Я заметил ее почти сразу после своей первой смерти здесь. Громадное уродливое существо, являющееся прямым синонимом слова "отвращение". Когда я увидел его впервые, меня охватил дикий, практически животный ужас. Я попытался сбежать, но мой незадачливый побег закончился тем, что я вляпался в непонятную, липкую субстанцию и в ней же вскоре утонул. Все началось заново. Позднее я понял, что существо не собирается причинять мне никакого вреда. Оно просто ползало за мной, сопровождая повсюду, куда бы я не направился. Долгое время мне казалось, что единственной задачей уродливого монстра было заставить меня вечно смотреть на него, испытывая непроходящее омерзение. Но потом вдруг появилась отчетливая ясность, что именно представляет собой тварь на самом деле. Осознание простого и безжалостного факта ударило по голове увесистым обухом. Это была уховертка.
В детстве я очень любил проводить лето в деревне у бабушки с дедушкой. Пускай родители просто сплавляли меня туда, чтобы немного пожить для себя. Пусть я был единственным ребенком на всю деревню, лишенным возможности общаться со сверстниками. Благодаря моему деду это время все равно было лучшим в моей жизни.
Дедушка души во мне не чаял и всегда находил, чем меня занять. Каждый день мы гуляли с ним допоздна - ходили на рыбалку и охоту, за грибами в лес или заготавливать дрова. А в непогоду уседались на уютном диванчике возле прогретой печи и он рассказывал мне разные истории из своей жизни. У деда был невероятный талант рассказчика. В его исполнении даже простые байки о бытии заводского рабочего превращались в настоящие захватывающие эпопеи. Я слушал их на одном дыхании, ни на секунду не отвлекаясь, жадно улавливая каждое слово.
Последнее мое лето в деревне, увы, было не таким радужным, как остальные. Мы с дедушкой оба понимали, что больше я сюда не вернусь. В 11 лет у меня появился компьютер, да и другие интересы в городе уже казались привлекательнее ежегодного деревенского туризма. А дедушка тогда наверняка уже знал свой страшный диагноз, понимая, что мы не увидимся больше никогда. Мне он ничего не сказал лишь потому, что не хотел расстраивать и портить мой отдых.
Из-за всех этих причин наше с дедом общение в то лето запомнилось вовсе не таким, как обычно. Раньше он просто брал меня с собой куда-либо и я лишь наблюдал за его искусными действиями с неподдельным мальчишеским восторгом. Однако в эти три коротких месяца дедушка отчаянно пытался хоть чему-то меня научить. Даже рассказываемые им истории очень сильно изменились. Раньше в них никогда не было упоминаний про подлость людей, про грязь этого мира. Тогда я просто молча их слушал, теперь же дед часто просил меня поделиться своим мнением на тот или иной счет, помогал делать правильные выводы.
Однако все попытки дедушки хоть как то подготовить меня к жизни так и не увенчались успехом. На рыбалке я то и дело умудрялся терять крючки и грузила. В корзинах, приносимых мною из наших лесных походов всегда оказывалось полно волчьих ягод или ложных лисичек. Все подробные и терпеливые наставления совершенно не шли мне впрок. Дед пытался скрыть свое раздражение моей незадачливостью, но с каждым разом у него это получалось все хуже. Отчетливее всего мне запомнился день, когда он в первый и последний раз сорвался на меня. Именно тогда, окончательно во мне разочаровавшись, дед решил прекратить свою затею с передачей опыта молодому поколению.
Был конец августа и наша очередная вылазка в ближайший лесок шла по привычному сценарию. Я как всегда набрал полную корзину несьедобного дерьма и весело шагал вприпрыжку рядом с дедом. Детальный инструктаж о том, как отличать нужные нам лисички и грузди был успешно пропущен мною мимо ушей. Обычно после этого я без умолку хвастался своей добычей, а после ее проверки дедушкой шел домой в угрюмом молчании. Но в этот раз все произошло совсем не так. Дойдя до небольшой, давно знакомой нам опушки, дед вдруг остановился и восторженным жестом указал на ближайший от себя дуб. Под ним совершенно открыто и даже приглашающе рос огромный белый гриб. В том сезоне они нам еще не встречались - действительно стоящая находка. Желая реабилироваться за все прошлые неудачи я отработанным движением срезал гриб под корнем, гордо подняв его над своей головой. И тут же бросил со всей силы наземь, разразившись криком неподдельного ужаса.
Рядом с проклятущим боровиком обустроили себе нору уховертки. И мне своей возней не пощастливилось их растревожить. Противные на вид, напугавшие меня до чертиков насекомые ползали по руке, пока я истошно орал, пытаясь их струсить. Особенно крупная уховертка пробежала вверх, вплотную подобравшись к моему рту. Я запаниковал и принялся метаться в разные стороны как угорелый. К моменту, когда ко мне подошел дед, нашествие насекомых было побеждено. Но от брошенного со всей силы и растоптанного в кашу белого гриба ничего сьедобного уже не осталось. Выслушав мои сбивчивые обьяснения о том, как напугали меня уховертки, дед лишь раздосадованно хмыкнул. А после продолжительного задумчивого молчания задал вопрос, глядя мне прямо в глаза: "Как ты жизнь жить будешь, если всего боишься? Если тебя даже маленькая букашка до смерти напугать может?"
Остаток того лета пролетел быстро. Я уехал из деревни, чтобы в будущем возвращаться туда максимум на пару дней в году. А дедушки вскоре не стало - рак желудка, болезненная, но относительно быстрая смерть. В последний год перед своим самоубийством я часто думал над тем последним заданным мне дедушкой вопросом. Вопросом, на который он отчаялься услышать от меня ответ. Я ведь действительно так и не понял, как нужно жить жизнь и к своим 29 годам умудрился полностью пустить ее под откос.
А все потому, что тогда, в детстве, размышлять над ответом мне было слишком лениво. Все попытки дедушки передать мне хоть какую-то житейскую мудрость казалась пустяковыми и не стоящими внимания. Из нашего общения я удосужился вынести единственную дебильноватую фразочку. Она стала моим личным мемом, жизненным девизом на многие годы вперед.
"Да я лучше уховертку поцелую!" - говорил я, отказываясь изучать айти с двумя нынче успешными друзьями. Лучше ведь на отьебись поступить в местный пед и через 5 лет стать учителем-нищебродом в шараге. "Да я лучше уховертку поцелую!" - шепнуло мне отражение в зеркале, комментируя идею прийти трезвым хотя бы на переаттестацию. А как же мне тогда было успокоить свои нервишки? Таким образом я потерял даже ту нелюбимую работу, что у меня была и окончательно спустился на дно полного безденежья. Только при расставании с Юлей я не произнес своей коронной фразы. Впрочем, отсутствие заклинания вовсе не помешало мне проебать последнюю важную часть собственной жизни.
В тот день мы с Юлей вернулись домой уже под вечер, счастливые после отличного пикника в парке неподалеку. Я организовал его, надеясь наладить наши трещавшие по швам отношения. Заготовленная на конец свидания трогательная речь имела неплохие шансы все исправить. Однако весь план полетел в тартарары, едва мы переступили порог квартиры. Вспыхнула очередная ссора из-за бессмысленного пустяка, который сейчас уже и не вспомнишь. Я хорошо запомнил лишь то, почему тогда не смог ничего изменить. Всему виной стала уховертка, незаметно забравшаяся в Юлину одежду во время нашей прогулки. Я заметил ее, когда та уже ползла прямо по лицу девушки. В тот момент я обязан был взять себя в руки, но страх перед чертовым насекомым парализовал мою волю громоздкими ледяными цепями. Желая поскорее стряхнуть уховертку с девушки и прикончить насекомое, я ненамеренно нанес удар такой силы, что Юля приняла его за пощечину. Мои сбивчивые обьяснения она не стала даже слушать, просто убежав из квартиры в слезах. Между нами все было кончено. Ровно как и с моими надеждами исправить хоть что-то к лучшему.
Знай я изначально, к чему приводит бездумное разбрасывание словами, попридержал бы при жизни свой бескостный язык. Да только что уж теперь. Теперь, когда до меня наконец дошло, что именно было нужно преследовавшей меня твари. Я оказался вынужден не просто целовать уховертку, но и ежедневно спариваться с ней. Без малейшей возможности как-либо прекратить этот жуткий бесконечный ритуал. Более того, оказалось вовсе не сложно догадаться, что уховерткой все это время был и я сам.
А еще я наконец уяснил для себя главный закон этого места. Любые изменения здесь происходят только к худшему. Возвращение сознания и памяти не помогло мне восстановить контроль над своими действиями. Оно лишь добавило ко всему безумию посмертного бытия непроходящее отвращение от собственного нового тела. А так же - горькие нотки сожаления обо всех упущенных возможностях.
Впрочем, особо много времени на рефлексию у меня все равно не бывает. Здесь ведь постоянно что-то происходит. То, что раньше я мог лишь ощущать, а теперь - понимаю со всей отчетливостью. Я понимаю, когда захлебываюсь в луже ром-колы, выброшенной отдыхавшими здесь малолетками. Когда меня раздирают живьем муравьи, вышедшие на охоту за провиантом. И когда оказываюсь случайно растоптан проходящим мимо грибником - таким же, как был когда-то мой дед. А потом все повторяется в окружении сырой и холодной земли. Вечно.
Вернее, продолжалось до вчерашнего утра, когда я проснулся в своей уютной квартирке на окраине города. Те, кто отвечают за мое наказание, даже дали мне время порадоваться этому факту. Специально, чтобы пришедшее следом понимание реальности было гораздо сложнее принять. Где-то минут десять я прыгал от счастья чуть не до потолка. А после - резко осознал, что меня отпустили лишь на сутки из целой гребанной вечности. Стекающая по щеке слеза счастья во мгновенье превратилась в слезу бессильного отчаянья.
Вместе с осознанием временных рамок нахождения здесь, ко мне пришло и понимание, что именно я должен сделать. Меня вернули сюда с единственной простой целью - написать и опубликовать свою историю. Я отдавал себе отчет и в том, что любая попытка уклониться от этого обязательства закончит мой отпуск из ада гораздо быстрее.
Не могу перестать восхищаться изощренной жестокостью ума архитекторов моего наказания. Ведь даже сейчас, дописывая свой посмертный magnus opus, я не знаю совершенно ничего. Не знаю где я и в каком времени нахожусь. Не знаю, реален ли вообще мир, в который меня вернули. Любые попытки это выяснить ожидаемо не дали никакого эффекта. Я успел перепробовать многое - смотрел время и дату на телефоне, пытался читать новости и задавать вопросы. Все без толку. Любая информация на этот счет просто не держится в голове, забываясь в течении считанных секунд. Само собой, все это сделано неспроста. Истинная изощренность моей расплаты заключается именно в подобных вещах. Слышать в телефоне голоса родных и близких, не зная, являются ли они настоящими. Писать свое послание-предупреждение, не будучи уверенным, что оно поможет хотя бы одному человеку на этом свете. Понимать, что знание о бесполезности проделанного мной труда могут прислать мне в мозг уже после того, как я снова вернусь в привычный кошмар. Кто бы предположил, что быть человеком может оказаться даже мучительнее, чем существовать уховерткой.
В последние часы своего нахождения здесь я решил зайти на один из тех самых форумов самоубийц, где когда-то проводил так много времени. Хотел написать особо близкой мне подруге, с которой мы познакомились здесь и после частенько болтали сутки напролет. Мною двигало желание как-то предупредить ее, попытаться спасти от подобной судьбы. Пусть такие действия и не входили в список поставленных передо мной задач - я чувствовал, что мне как будто разрешают это сделать. Чувствовал, но не заподозрил подвоха. Глупец.
Ей-богу, лучше бы я воздержался от своего спонтанного порыва. Никогда бы не читал этих проклятых строк. Ответ подруги пришел буквально пару минут назад. Я нахожу уместным процитировать его здесь.
Привет, Саша!
Очень рада возможности снова с тобой пообщаться! Ты куда-то пропал и я за тебя волновалась. Думала, что ты все же решился...
Мои дела идут по-прежнему. Я так и не смогла осознать свое место в жизни, не смогла найти занятие по душе. Деньги кончились, а бывший, которого я все еще люблю, так ко мне и не вернулся.
Я очень благодарна тебе за все попытки поддержать и отговорить меня. Я ценю это, правда ценю. Но сейчас в этом больше нет необходимости. Причину я, к сожалению, не могу тебе сообщить. Но скажу, что ты обязан кое-что узнать.
Помнишь, мы с тобой так много говорили о том, что может ожидать нас после смерти? Так вот, у меня появились на этот счет некоторые соображения. Я как-то рассказывала тебе, как пьяная мать пыталась утопить меня в детстве из-за того, что я слишком напоминаю ей своего отца. Говорила, что с тех пор у меня непреодолимое отвращение к воде и всему, что с ней связано. Но я ведь ни разу не думала о том, что моим наказанием после смерти могут сделать необходимость находиться в воде целую вечность. В теле, которое без воды попросту не сможет существовать.
Пожалуйста, не спрашивай о том, откуда у меня взялись такие мысли. К сожалению, я не смогу тебе этого обьяснить. Но я хочу очень сильно попросить тебя еще раз хорошо подумать над решением о самоубийстве. Мне кажется, я поняла, что существуют вещи гораздо хуже смерти и мне бы очень не хотелось, чтобы такой светлый и хороший человек как ты столкнулся с ними. Пообещай мне, пожалуйста, что будешь жить, хорошо?
Закончив чтение, я в ярости сбросил ноутбук со стола на пол и обхватил голову руками. Настя была очень дорога мне и я отказывался поверить в то, что только что узнал.
Конечно же, она могла мне все обьяснить. Просто боялась, что я не поверю. Настя надеялась, что мне еще не доводилось сталкиваться с тем же, что и ей. Но верить своей подруге у меня нет совершенно никакой необходимости. Там, где есть знания, вера уже не нужна. А я, к сожалению, отлично знаю, что в месте, куда вскоре вернусь, все устроено совершенно по-другому.
Автор: Лжедмитрий Первый
Текущий рейтинг: 67/100 (На основе 26 мнений)
