(в том числе анонимно криптовалютой) -- адм. toriningen
Ночной хоровод

Если собираешься в лес ночью, баню нужно истопить днём, и не работать в этот день. Непременно окатить камни в парной еловым отваром или маслом, стереть человечий дух со своей кожи, для того, чтобы притвориться стройной елью в рядах ей подобных, спрятаться на виду.
Ночной лес не любит чужих; днём он бывает щедр и добр. Помня о том, что всё живое — его детища, он одарит ягодами грибами или травами — теми, что нужно собирать под солнцем. Всё отдаст и ласково погладит случайной ветвью. Конечно, коли ты не позабыл поздороваться ещё с опушки, если принёс хлеба и молока, когда пообещал вести себя, как в своём доме.
К сумеркам люди должны покинуть чащу. То время, что наступает, им не принадлежит. Возможно, ты помнишь это чувство: бредёшь домой с полной корзиной грибов, уставший, но довольный, и как только начинает смеркаться, ветер помогает идти, толкая в спину? Всем пора по домам.
Только вот кому по душе правила, если любопытство овладело всем существом? Пахнущий хвоёй, голышом, ты идёшь до опушки леса, где откапываешь зарытую неделю назад одежду. Облачившись, ступаешь в тень деревьев, задыхаясь от собственной храбрости и пляски сердца, пойманной птицей бьющегося в груди.
Танец русалок — мало кто его видел; тех, кто смог рассказать о нём, ещё меньше. Ты тоже будешь молчать и изредка плакать во сне. Мечта о нежной красоте плывущих хороводом в лунном свете мавок обернётся воплощённым кошмаром.
Нелепо и пошло изгибающиеся, как будто в смертной судороге, трупы. Лохмотья кожи, кружевной оборкой трепещущие на ветру. Тишина, нарушаемая лишь непристойным хлюпаньем и звуком отходящих газов. Танец мёртвых, в уединении своём не имеющих ни малейшего стыда.
Какой глумливый летописец забыл упомянуть: на убывающей луне нет волшебства в русальих танцах.
Никто ещё не голосовал