Дети под люком

Я никогда не был суеверным, и это помогало мне в жизни. Всё потустороннее для меня — не более, чем выдумка (хоть порой и весьма интересная), призванная развлекать людей. Не скажу, что я атеист, но и фанатиком религии меня назвать нельзя. Менее всего я хотел бы всю жизнь, во всех своих делах оглядываться на православные (или какие либо другие) традиции. Мораль важна, это я и не оспариваю. Но только мораль без мистического или религиозного привкуса. Поэтому и все события моей жизни я всегда старался объяснить чисто рационально. Даже такое странное событие, о котором хочу рассказать.

В общем, история не столь уж и необычайна. Случилось это со мной довольно давно — мне тогда было десять лет (сейчас уже пошёл тридцать пятый). Как и все пацаны страны, я со своими друзьями практически вырос на улице. С походами на речку и курением в кустах могли конкурировать только вылазки на заброшенные здания. А таких во времена нашего детства было хоть и немного (всё-таки какой-никакой совок, хоть и перестроечный), но всё же несколько расселённых жилых домов да пара старинных полуразрушенных фабрик имелись. Ну так вот, однажды мы решили обустроиться в одном доме, который ждал сноса уже несколько лет. Это было ветхое трёхэтажное строение. Три подъезда, чердак с дырявой крышей, подвал. Как-то в воскресенье мы провели там весь день. Курить можно было свободно, не опасаясь взрослых. Матерись, бегай, дерись — никаких помех. К вечеру все подустали и просто сидели в одной из квартир на втором этаже. Пацаны, те, кто был на пару-тройку лет постарше меня, дымили запасёнными заранее бычками. Я не курил, и поэтому мне сидеть с ними скоро надоело, к тому же они постоянно норовили подшутить над младшими, и я посчитал, что будет приятнее пошариться одному напоследок.

Я уже говорил, что никогда не был склонен к мистицизму, поэтому спокойно, ничего не боясь, спустился в подвал. Так как здание было очень старое, то подвал не был похож на современные. Там не было большого количества труб. Это было скорее помещение, предназначенное для хранения чего-то типа картошки или старого хлама. Короче, просто кладовая, разделённая деревянными перегородками на несколько секций. Зайти далеко мне бы не удалось, потому что электрического освещения здесь, разумеется, не было. Но свет обильно падал из отверстия в стене, которое находилось примерно над уровнем асфальта. Таких отверстий по периметру зданий было несколько. Поэтому прогуляться вдоль стен в подвале не составило особого труда — света было достаточно. Я оглядел несколько огороженных каморок, но в них было пусто. Дерево было покрыто плесенью, а полы в некоторых местах прогнили совсем, так что была видна земля, на которую стелились доски. Двери всех кладовок были в таком же состоянии. Некоторые висели на одной петле, некоторые вообще валялись поодаль. Лишь одна каморка оказалась закрытой. Я подошёл к ней, и во мне сразу заиграло приятное чувство тяги к неизведанному — дверь оказалась закрытой на замок! Я уже хотел бежать за пацанами, чтобы оповестить их о своей находке и сообща взломать эти засовы, но тут моя рука автоматически протянулась к замку, я дёрнул, уже практически отворачиваясь, так как и не мог подумать, что дверь легко открывается. Но вдруг замок после рывка остался в моей руке — петля просто оторвалась от сгнивающей древесины. Сколько же адреналина попало в мою кровь! Дверь бесшумно, и, как в кино, медленно открылась наружу. Сама, без моей помощи.

И как только неяркий свет с улицы проник внутрь этой комнатки, я увидел... Ничего. Комната была пуста. Я был разочарован, но через пару мгновений заметил, что пол в этом помещении, был в хорошем, по сравнению с другими, состоянии. А приглядевшись внимательнее, я обнаружил некоторое подобие дверной ручки, прибитой к одной из досок. И тут до меня дошло — это была крышка люка. Сейчас я знаю, что никто из моих друзей даже и не подумал бы вскрывать этот люк в одиночку. Но меня что-то тянуло туда. Может быть, только любопытство. И я, наклонившись, упёрся левой рукой в стену, а правой дёрнул крышку вверх. Открытым люк оставался секунд шесть, не больше. Но эти секунды отложились в моей памяти на долгие года. Я до сих пор вижу отчётливо: совсем уже тусклый из-за взметённой пыли свет падает под углом в это маленькое помещение; передо мной чёрный квадрат люка; а в этом чёрном квадрате, совсем рядом с моей ногой, в полуметре от моих глаз — четыре детских лица. Четыре ребёнка, лет шести-семи, прижавшись друг к другу (хотя это дорисовало моё воображение — было слишком темно), смотрели на меня из этого погреба. Лица были детские, но выражали они совсем не детские чувства. Они были серьёзны и как будто осуждали меня за какую-то провинность. По-моему, среди них была одна девочка. Через несколько мгновений мои пальцы машинально разжались, и крышка люка быстро опустилась на место. И самое ужасное, что перед тем, как крышка закрылась, я успел увидеть, что лицо одного из детей, которое находилось ближе всех ко мне, изменило своё выражение и улыбнулось какой-то ужасной, звериной улыбкой.

Не знаю, показалось мне или нет, но на второй этаж я забежал в четыре прыжка. Пацаны, увидевшие меня в таком состоянии, сами перетрухали не на шутку. Все сразу подумали, что нужно от кого-то сматываться. Менты, строители, родители — не важно. Все дали дёру, и я в том числе. Когда мы были уже у себя во дворе, я был допрошен. Ну тут все начали надо мной смеяться и обвинять меня в боязни темноты. Однако, пойти и проверить все отказались наотрез, аргументировав отказ веским «Да ну нах».

Я в тот же вечер рассказал всё отцу. Потому что подумал, что кто-то из взрослых должен всё проверить. Отец, не став сразу ругать меня, побежал к участковому, который жил в соседнем доме. Вместе с ещё двумя мужиками они сходили в тот подвал и проверили ту самую комнату. Я уже спал крепким, но беспокойным сном, когда отец вернулся домой. Утром он сказал, что погреб оказался пуст, и что там не было даже никаких следов присутствия людей. Помню, я спросил отца, могло ли мне это показаться. И он мне ответил: в жизни может показаться и не такое; если ты веришь в свои силы — ты никогда ничего не испугаешься. Я запомнил эти слова на всю жизнь, и они помогали мне во многих ситуациях. В общем, авторитет отца помог мне тогда пережить это маленькое происшествие. И с возрастом я стал забывать о нём, раз и навсегда отнеся это в область моей фантазии, усиленной характером мрачной обстановки подвала.

Я считаю себя состоявшимся человеком. Я нашёл своё дело, которое позволяет мне обеспечивать достойную жизнь себе и своей семье. Материальный достаток, духовное развитие, семейные ценности — всё это часть моей настоящей жизни. Никакой мистики вокруг себя я не замечаю. Аня, моя жена, в противоположность мне, человек религиозный. Я этому не препятствую и уважаю её веру. Всё-таки, главное в семье — комфорт и тепло. Я очень люблю их — жену и ребёнка. А всё, что имеет сверхъестественную природу, я не принимаю в свою жизнь или просто не замечаю. И лишь по вечерам, обнимая жену в постели, я благодарю высшие силы за то, что они дали мне моих любимых, дорогих людей. Пусть даже я не могу поцеловать сына перед сном после того, как однажды, открыв вечером дверь в его комнату, я увидел того мальчика со звериным оскалом. Он смотрел на меня с кровати, и взгляд его спрашивал, узнал ли я его. Я узнал. Я его люблю и верю, что память снова поможет мне и превратит этот случай в нелепое происшествие, в котором виновато лишь моё воображение.

Текущий рейтинг: 78/100 (На основе 104 мнений)

 Включите JavaScript, чтобы проголосовать