(в том числе анонимно криптовалютой) -- адм. toriningen
Вы знаете, кто убил меня?
Я с детства мечтал что-то сочинять. Это не проявлялось, как безудержное пиздабольство из серии «а у меня новая гта есть я там свой дом нашел даже», но проявлялось как образцово написанные школьные сочинения, безвозвратно утерянные рассказы и стихи на последних страницах школьных тетрадей и рой самых разных идей, зудевший в голове тогда, но растворившийся в быте и жизненной рутине потом. Но даже тогда, когда гул сюжетов внутри меня затих, смешавшись с насущными переживаниями, томные мечты и образы порой посещали меня. Помню, после просмотра фильма «Тайное окно» с Деппом моей мечтой было спиться, заиметь драный халат и писать что-то на стареньком макбуке или даже печатной машинке, сидя в загородном доме с живописными видами из окон. К сожалению, из всего этого удалось реализовать только алкоголизм.
Со временем удалось с ним справиться: новая работа, новый круг общения, серьезные отношения. Первые попытки писать небольшие рассказы уже осознанно. Тогда-то и начались первые странности – я впервые начал видеть сообщения на билбордах, рекламных баннерах и тд, но не те, которые были там на самом деле. Они обычно резонировали с текущими мыслями и переживаниями, и по началу мне казалось, что это что-то типа того, что было в фильме «Трасса 60», и просто Судьба меня так направляет. Таким образом, спустя череду жизненных и умеренно драматичных событий я оказался совершенно один на окраине совершенно чужого города в современной однушке внутри старой брежневки, и уже там понял, что это было нечто другое.
- Алло! Алло! Сережа? С тобой Паша не связывался?
- Здрасьте…да нет, а че случилось?
- Да он уже несколько дней не отвечает мне, волнуюсь.
- Ну может занят просто, если что передам ему.
- Ну хорошо. Дай знать пожалуйста, если объявится.
Мой новый дом был на задворках одного из спальников. По рассказам местных старожил – в конце восьмидесятых здесь планировали развивать новый микрорайон, но не успели – произошел развал, и все заглохло. Впрочем, минимальной инфраструктурой вроде школы, поликлиники и пары магазинов с одной аптекой район все же обладал. Но вокруг кучки сгрудившихся зданий на пару километров величественно простирался пустырь, примерно посередине вспоротый единственной дорогой в остальную часть города. В целом мне это вполне подходило – довольно тихо все время, относительно безлюдно и очень спокойно. Одной из характерных особенностей района был туман: не знаю, с чем это связано, я не силен в метеорологии или чем-то таком, но каждый раз, когда погода была пасмурной, район окутывал густой, серый туман, такой, что дальше, чем на 10 шагов было мало что видно. Это, конечно же, добавляло атмосферы и напоминало одно из произведений Кинга. Я упивался этой тихой таинственностью, пока снова не начал видеть сообщения. Может, так совпало, - но видел я их именно в те дни, когда туман заполнял собой весь «микрорайон», как желе. Я смотрел много фильмов и сериалов: нравилось мне это дело, да и время позволяло – работа удаленная, на хлеб с маслом хватало, времени оставалось много. И когда я снова начал видеть эти сообщения, первое, что я вспомнил – был первый сезон одного детективного сериала, где герой видел билборды с текстом «Если вы знаете, кто меня убил, позвоните по этому номеру» и в таком духе, с фоткой и именем жертвы. В каком-то таком стиле я и видел баннеры: в соседнем доме первый этаж, видимо, был выкуплен кем-то под разные бизнесы, магазины и тд, но по неизвестной причине не реализован, и в итоге пестрел баннерами «аренда *короткий номер*». Но с приходом тумана текст там менялся на какой-то абсурдный: «Не смотри на звезды» и фото молодого парня с погасшими глазами, «Держись подальше от крыш» и две улыбающиеся школьницы, «То, что ты тайно ищешь, найдет тебя само» - этот текст напугал меня больше всего, потому что там было мое фото. Я даже сфоткал, но на фотке ничего такого не было – обычное объявление об аренде.
Уже тогда я начал подозревать, что все это – не какие-то знаки судьбы, а обычная шиза. Старался просто игнорить, сходил на прием в дурку – где мне выписали таблы, которые я исправно пил. Не то что бы пропали сообщения – скорее пропал туман с приходом солнечной южной весны.
- Вы когда в последний раз виделись?
- Да перед НГ еще, не помню точно. Где-то в середине месяца. Потом он куда-то ехать собирался, говорил, нашел что-то…
- А куда, не сказал, конечно же? Может, фотка с места, или ссылка на объявление?
- Да нет, ничего. Мы как-то не особо общались в тот период.
- А после?
Жизнь понемногу начала налаживаться. Даже случайно познакомился с девушкой в домовом чате: слово за слово – и мы уже общаемся в лс. На удивление, обнаружилось много общих тем и взглядов, на этой почве мы и сблизились. Казалось, началась белая полоса: пожирнел оклад, а с ним и я, чего греха таить. Вкусно поесть – одна из немногих сохранившихся радостей, так почему бы не уделить ей внимание, пока не обзавелся новыми? Общение с Ниной (так звали эту девушку из чата) обрастало теплом. Все меньше было дней, которые мы проводили друг без друга, а с приходом теплых майских закатов их не осталось вовсе. Мне казалось, что я попал в какую-то добрую, волшебную сказку. Наверное, так всегда, когда влюбляешься по уши. Она была доброй, но иногда очаровательно строгой, особенно в проявлении заботы. Мы часами могли болтать о чем угодно, делать что угодно. Без подробностей, разумеется. Можно даже сравнить с героиней какого-нибудь романтичного аниме, хех. Окруженный теплом и заботой, я чувствовал, как во мне расцветает страстное желание жить. Я чувствовал себя всесильным, я был уверен, что смогу сделать все, что бы ни задумал. Улучшилось здоровье, стали чаще мелькать вспышки вдохновения, которые порой удавалось поймать и выжать что-то, что хотя бы нравилось мне самому. И все это без алкоголя, драного халата и прочих атрибутов. На работе, казалось, тоже начался какой-то «золотой век» - у меня получалось все, за что ни брался, рост зпшки и при этом, как ни странно, куча свободного времени. Короче, я ощущал себя в персональной Сатья-юге.
- Ну слушай, из самой фотки не извлечь геоданные, мы все проверили. А так – хуй его знает, что за ебеня. Вообще где угодно может быть.
- Закинь в общий на всякий, плюс разошли соседям. Далеко он вряд ли куда-то, мы бы нашли концы. Да и последняя транзакция тут была.
По мере того, как постепенно успокаивались бабочки в животе и мы с Ниной все больше привыкали друг к другу, понемногу менялось мое восприятие. Сложно сказать, что началось раньше: знаки (или то, что я за них принимал) либо вкрадчивые ощущения липкости, вязкости всего происходящего. Какой-то нечеткости и размытости, словно я находился в чьих-то блеклых, выцветающих воспоминаниях об этом месте. Со временем мне стало казаться, что время в этом районе остановилось, или же это какая-то зацикленная пленка. По началу я пытался разнообразить свой или совместный с Ниной досуг, выбираясь чаще куда-то в центр или просто за пределы нашего ЖК. На мои попытки поговорить об этом она отшучивалась или убеждала меня в том, что все нормально, а я просто устал или начитался «своих конспирологий опять».
С приходом осени я стал замечать некоторые закономерности: например, продавец в ларьке, в котором я почти каждый день покупал фрукты-овощи, вообще не менялся, причем во всех смыслах. Всегда, абсолютно каждый раз, когда я заходил туда, там был один и тот же невысокий армянин. Казалось бы, что такого? Человек открыл свое дело, сам на себя работает, молодец и все такое. Трудяга. Но одет он тоже был всегда в одно и то же – и это, вроде бы, тоже нормально. Так я себе объяснял все это, но затем обратил внимание на детали: едва заживший шрам над губой после, вероятно, бритья неделями не сходил с него; прилипший к футболке листик петрушки также был на своем месте из раза в раз, и всегда выглядел одинаково свежим. В конце концов, время его наручные часы тоже показывали всегда одно и то же – ровно три часа. Вероятно, всему этому можно найти какое-то объяснение, однако я его тогда так и не отыскал. Вместо этого я стал внимательнее присматриваться к ларьку, к другим людям и к тому, что творится на улице. Пользуясь тем, что времени у меня было много, я стал чаще выбираться на прогулки утром и вечером. Нина на некоторое время уехала к родным, что-то-там стряслось и она нужна была рядом, потому я практически был предоставлен самому себе. Первые плоды не заставили себя ждать: в этом самом ларьке тоже все словно застыло – одинаковые овощи, одинаково лежащие, одинаковой формы и с одинаковыми дефектами. Звучит, будто я шиз, а может, так оно и есть, но я даже украдкой сфоткал витрину. Затем сфоткал еще раз спустя неделю, регулярно закупаясь там. Разумеется, были и другие покупатели, кроме меня. Но, сравнивая фотки с разницей в неделю, единственные отличия, которые я нашел – ракурс и освещение. Как будто кто-то сфоткал один раз, затем просто отошел чуть в сторону, где свет падает немного иначе, и сфоткал еще раз. Я даже дошел до того, что скрупулезно проверял на фотках каждый сраный огурец в одной из коробок – все совпадает 1 в 1! Как будто не я своими руками набирал их оттуда в пакет, как будто не было десятков других покупателей. Там не менялось абсолютно ничего. Дальше – больше. Не стану пускаться в утомительные подробности моих «наблюдений», просто перечислю то, что на тот момент вызвало во мне смесь недоумения и чувства, что я схожу с ума: парикмахерская, которая открывается в 11:00 – каждое утро открывающая салон девушка роняла ключи в лужу перед дверью, выкрикивала «Сука!» и мокрыми ключами отпирала дверь; автобус приезжал на конечную остановку за моим домом каждый вечер ровно в 19:15, я мог видеть его даже с балкона – выходивший из него мужчина каждый день спотыкался и хватался за столб, чтобы не упасть; стоявшие возле табачки местные ханурики, если прислушаться, говорили вообще непонятно о чем – просто какой-то набор звуков, тарабарщина, но если отойти шагов на 5, казалось, что они реально о чем-то говорят; ну и, наконец, какой-то парень каждый день, ровно в 13:37 выносил ободранное компьютерное кресло на мусорку за остановкой. Это далеко не весь список, многое было еще менее существенным, и я не был до конца уверен. Сначала я подумал, что это день сурка – но я часто переписывался с Ниной и парой приятелей, и там таких приколов не было. На работе тоже, вроде бы, все было нормально – но потом я обратил внимание, что падающие раз в неделю задачи слишком просты, часто повторяют друг друга по своей сути, а иногда откровенно абсурдны – это даже не было похоже на работу. Я запарился и посмотрел задачи начиная с весны – одно и то же. Почему я не замечал этого раньше? Почему я вообще все это не замечал, и как давно это происходит? Вспоминая те свои «глюки» с билбордами и баннерами, которые в конечном счете приведи меня сюда, я впервые почувствовал себя в ловушке. Тогда я еще пытался сопротивляться мыслям о том, что моя крыша от меня съехала.
- Слушай, вот смотрю, вроде похоже на те заброшки на Жукова. Та же глушь ебаная, но только тут все жилым выглядит, насколько видно конечно.
- Ну ты завтра мотнись туда, можешь пораньше уйти. Проверь там все, в идеале найти это место, с которого кадр сделан.
В поисках объяснения всему этому я сталкивался с новыми тревожными для меня событиями: из того самого автобуса, который приезжал раньше в 19:15, да и в целом раз в час, больше не выходили люди, хотя их было видно в окнах – автобус просто стоял пару минут и снова уезжал. И приезжал он теперь не раз в час, а чуть ли не каждые пять минут; резко сократилось количество людей на улице, а погода стала какой-то статичной, что ли. Все время одинаково пасмурно, а по дворам клубится туман. Совсем перестали ездить машины – по крайней мере, я их больше не видел и не слышал. Наконец, появились сообщения в лифте и на висящих на дверных ручках брошюрах в подъезде. Не знаю, почему я решил, что это адресовано мне, но это было похоже на какую-то АРГ: «Тебе на последний» (наверное, этаж), «Не сюда», «Спеши», «Все уже там» и так далее. Причем непонятно, всЕ или всЁ, отчего смысл ускользал еще больше. Тексты баннеров тоже не заставили себя ждать – в этот раз с них смотрели пропитанные зловещей долиной лица, похожие на постмортем реконструкции, с неизменным текстом: «Вы знаете, кто убил меня? Позвоните».
Все это привело меня на остановку. В ожидании автобуса я пытался как-то систематизировать свои «симптомы» в заметках, чтобы не путаться в мыслях на приеме у психиатра. Стоя там, я обратил внимание, что из-за тумана совсем не видно многоэтажки за обширным пустырем. Позже, когда автобус в пятый раз за двадцать минут привез меня назад, на мою остановку, и мне удалось вовремя выскочить наружу, я усомнился в том, что эти многоэтажки действительно там есть. Остаток дня до заката я провел, пытаясь покинуть свой микрорайон. Я уходил на все стороны света, но неизменно возвращался назад, в точку отправления, идя прямо и никуда не сворачивая. На ум сразу пришли пара сериалов и несколько рассказов, но это все там. А я здесь, в этом…в чем? Я и сам не знал, что это. Пришельцы? Паранормальщина? Аномалия? Шиза?
Никто в списке диалогов в мессенджере не отвечал и даже не прочитал сообщение, никто из немногочисленных контактов не взял трубку. Не удалось связаться даже с Ниной. Мне казалось, что это сон. Вязкий, странный кошмар, из которого все никак не удается проснуться. А может, я всегда спал? Всю жизнь, и только сейчас начал просыпаться? Или жизнь и смерть это и есть сон? «Сон о том, что ты когда-то был человеком». И, как во многих снах, - в нем где-то притаилось чудовище.
Нина ответила к вечеру. Кажется, какой-то разлад начался не только в моей психике, ну или в реальности (я уже ни в чем не уверен), но и в наших отношениях. Я не очень понимал, почему так. Конечно, я чувствовал себя виноватым. Даже когда в один из дней Нина просто прямым текстом написала мне лаконичное: «Да отъебись ты уже от меня, или я тебя заблочу». Чувство вины и переживания я встретил стоически – затуманенным рассудком и удвоенной энергией при исследовании того, что начало тут происходить. Я старался обращать внимание на все, до чего может дотянуться мое сознание, вел записи и даже записывал что-то на диктофон для последующего анализа. Если со мной что-нибудь случится, то, когда меня найдут, им все станет понятно. Иногда я пытался придать своим заметкам какую-то художественность – по-моему, то, что со мной происходит, более чем благодатная почва для подобных творческих порывов. Примерно спустя неделю скучных изысканий и перелопачивания интернета я заметил, что новых задач на работе не появлялось. Я настолько увлекся своими записями, что даже не сразу обратил на это внимание. Рабочий чат тоже молчал с прошлой пятницы. Я робко написал, а затем и позвонил шефу сам, но, ожидаемо, не получил ответа. Постепенно стали отваливаться и другие элементы – пропала сотовая связь, а затем и домашний интернет. Один за другим переставали открываться магазины и ларьки в округе. Больше не появлялся автобус. Спустя еще неделю, выйдя на улицу, я обнаружил открытыми только маленький сетевой универсам да парикмахерскую. За всю мою часовую прогулку я встретил только двух человек, чьего поведения я тоже не понял. При моей попытке подойти и заговорить с ними они молча и резко переходили с шага на быстрый бег, даже не взглянув в мою сторону, и мне оставалось только с глупым лицом смотреть в быстро удаляющуюся спину.
В общем, поговорить мне было не с кем. Даже в универсаме приходилось пользоваться кассой самообслуживания. За последние пару недель я ни разу так и не встретил там живого человека. Покинуть это место я не мог, хоть и пытался еще не единожды, дозвониться или хоть как-то, хоть с кем-то связаться – тоже. Оставалось, как говорится, расслабиться и получать удовольствие. Начал я с малого – сначала перестал платить за покупки в неизменно работающем универсаме с почему-то не пустеющими полками. У меня было не так много надежды, что кто-то на это среагирует, но все же она была, и потому я немного расстроился, когда выгреб полный рюкзак деликатесов и дорогого вискарика, а все это осталось незамеченным. Наглел не по дням, а по часам: дальше я перешел уже к откровенному хулиганству или даже чему-то большему.
Сигналка не срабатывала ни в одной машине, сколько ни лупи ее. В парочку я даже влез, но ни одна из них не заводилась. Я не стал останавливаться на машинах и перешел к квартирам. Нет, я не какой-то взломщик, слесарь или счастливый обладатель ключа от всех дверей. Я начал с простого – просто подергать двери за ручки, мало ли где не заперто. К моему удивлению, почти нигде заперто не было – но внутри квартир не было ничего. Не было даже отделки, не были вставлены стеклопакеты, а через оконные дыры можно было увидеть утопающую в грязи и мусоре улицу, где за развесистой плакучей ивой меланхолично и неумело прятались недостроенные, заброшенные многоэтажки.
- Ну как сказать…Вроде доехал туда, но…
- Вроде или доехал?
- Да доехал, доехал. Там дороги вообще нет уже, зато все мусором завалено, как будто свалку устроить решили, бля. Короче, до темноты я там волындался, но место то не нашел. Сегодня еще поеду, только дай мне пару человек с собой, так надежнее будет. Ты б видел, какой там пиздец…
- Не, Володь, ты поезжай, но людей дать не могу. Сегодня в центр и по маршруту стягивают, Сам проезжает же, нихуя себе. Ну ты понимаешь короче.
Квартира Нины не отличалась от остальных. Разве что только в ней я нашел мягкую игрушку – белоснежного белого кролика. Он сидел прямо посередине комнаты на полу. Не помню, чтобы дарил его или видел у нее когда-то. В последние дни я уже воспринимал происходящее как медленный бред угасающего сознания, поэтому не удивился, когда услышал за спиной голос Нины, когда размахнулся и выкинул кролика в оконный проем.
- Ну зачем так? Ты не хочешь обо мне вспоминать?
- А как это, сука, связано с тобой?
Я обернулся. Хотелось высказать все, что накопилось, выразить всю обиду, которую я подавлял. Но за спиной никого не было. Я быстро обежал квартиру, но – пусто. Даже мебели нет, чтобы сломать что-то – тогда, в порыве эмоций, меня это расстроило. Я выскочил на улицу и огляделся. В пределах видимости, которую оставлял туман, никого не было видно, только мусор кто-то разбросал.
- Ну что, Пал Саныч, нашелся-то ваш?
- Да нет пока. Жена говорит – пришел грустный какой-то, молча поел и уехал сразу, даже не сказал ничего. И все, ни слуху ни духу.
- Да как это так? А биллинг смотрели?
- Да, но полезного пока мало. Всех на уши поставили уже. Работаем, короче.
Уже в потемках поднимаясь в свою квартиру, я ожидал и там увидеть голые стены и сквозящие холодом дыры вместо окон, но все было как прежде. У меня кружилась голова, мне казалось, что как только я теряю концентрацию, мир вокруг меняется и начинает просто рассыпаться, кружиться калейдоскопом. Когда я уже проваливался в сон, меня осенило: я совсем забил на сообщения. Не те, которые видел на улице, а те, что в лифте и внутри дома. Они же куда-то направляли меня? А что, если попробовать? Ничего не потеряю уже. Хуже вряд ли будет.
Так я и оказался перед выходом на крышу. За закрытой дверью слышались чьи-то голоса и веселый смех. Я потянул ручку на себя, вышел навстречу звукам и невольно остановился.
Прямо на углу крыши, вытянув ноги в сторону этого угла, на шезлонге лежал парень с бокалом. Он пялился на ночное, звездное небо и что-то тихо говорил. На меня он не обратил внимания, а вот остальные заметили.
- Ну наконец-то! Мы заждались уже. – две девочки, на вид класса из 7, максимум 8, стояли недалеко от края, держались за руки и радостно улыбались.
- Привееееет, котенок! – раздалось откуда-то сбоку, и я увидел бегущую ко мне Нину.
С разбега она стиснула меня в объятьях. На секунду я забыл обо всем, но быстро опомнился и отстранился.
- Нин, а че за хуйня?..
- Да ладно тебе, не притворяйся. – Нина ласково улыбнулась. - Мы правда ждали тебя, уже пора.
- Он прикалывается что ли? Идиот, - со стороны школьниц прыснул смех. Нина взяла меня за руку и повела к краю, туда, где были остальные. Мы стали справа от них, на самый краешек, но Нина сделала несколько шагов назад.
- Ну, давай!
Я оглянулся. Глаза Нины блестели азартом. Школьницы притихли и выжидающе смотрели на меня. Даже парень в шезлонге отвлекся и с нетерпением поглядывал на меня, прикладываясь к бокалу.
- Чего давать-то?..
- Не надо, блядь, делать вид, что ты не понимаешь, - раздраженно оскалилась Нина.
Я еще раз оглядел присутствующих. Они выглядели так, будто у них у всех День Рождения и вот-вот вынесут торт. Казалось, они даже дыхание затаили.
Внизу клубился туман. Это даже не было похоже на туман, скорее, это выглядело, как когда на сцену пускают дым на концертах, только намного масштабнее. Я смотрел туда и начал осознавать. Я начал понимать, что шел к этому всю жизнь. Все, что со мной происходило, вело меня в этот туман. Улыбнувшись чему-то в себе, я гордо вскинул подбородок и сделал уверенный шаг вперед.
Володя поднялся наверх, открыл дверь и шагнул под ночное небо. Там его уже ждали.
Вы знаете, кто убил меня? Позвоните 3-**-75
Текущий рейтинг: 58/100 (На основе 22 мнений)
