(в том числе анонимно криптовалютой) -- адм. toriningen
Пневма
Моя дорогая бабушка умерла совсем недавно. У меня не достаёт слов чтобы описать её роль в моей жизни. Она была со мной, когда родителей не было рядом, сначала когда они предпочли мне работу, потом, в девяностые - бутылку. Она учила меня, передавая свой взгляд на мир, она утешала меня, она кормила меня, но она умела быть и строгой. Она будто стала воплощением родительства, совершенной матерью и отцом одновременно.Она была рядом со мной и тогда, когда я впервые увидел смерть: я помню тот день, тогда лопнул шарик. Простой резиновый шарик, но вы знаете - ребёнок склонен наделять душой всё,что окружает его. Я тогда совершенно позорным образом разревелся у неё на коленях, упёршись головой ей в плечо. Тогда она сказала мне, что шарик не просто умер, что он на самом деле улетел. Что его душа - это тот воздух, что наполнял его, и этот воздух улетел в страну, наполненную облаками и светом, там, где рождаются ветры. Она рассказала мне, что каждый порыв ветра - это чья-то свободная душа, и если прислушаться, можно услышать шёпот душ, как они переговариваются в листве... Она умерла во сне. Я понял, что она мертва в тот же самый миг, когда вошел в скованную неестественной тишиной комнату, когда увидел её мертвенно-синюю кожу.
Всего только секунду я неподвижно стоял рядом с её кроватью, растерянно разглядывая труп. Я бросился к ней, зная, что каждая секунда промедления дорога. Я схватил её голову, резко развернул лицом к себе и впился в её мертвые, холодные губы, жадно всасывая из её груди крохи спёртого воздуха. Она ещё была там, я знаю, я чувствовал этот воздух, этот последний вздох. А потом я рванулся из её комнаты в поисках сосуда. Но тут произошло странное: воздух в моих лёгких кончился так быстро, что, успев сделать только несколько шагов к двери я рухнул на грязный ковёр. Лёгкие мои рвало и жгло огнём, но я упорно сжимал губы. И тут я услышал странный шум, шелест. Этот шелест будто шёл отовсюду, он становился всё громче и громче, в шелесте появилось какое-то шипение, странное шипение, волнами проникающее в моё сознание. Этот шелест будто пытался меня заворожить, отвлечь, и, противостоя этому шелесту и своему желанию дышать, я более не мог удерживать своё тело от судорог. Я дёргался, выгибался, но странная сила прижимала меня к полу, она росла, она безжалостно давила на мою грудь, словно это была не мою галлюцинация, а чья-то страшная сила пыталась выдавить из меня последний вздох моей бабушки вместе с моей собственной жизнью. Краем глаза я заметил, как дёрнулась занавеска, потом она мелко задрожала, потом и вовсе стала колыхаться, как на ветру, и это притом, что все окна были закрыты. С тумбочки полетели коробки от лекарств, какие-то бумажки, давно засохшие цветы отдавали свои лепестки призрачному ветру, который, становясь всё сильнее, вплетал в шипение и шелест свой собственный вой. В глазах потемнело, я бросил взгляд в направлении окна, но не увидел света, нет, я увидел черноту. Я услышал вопль. В этом вопле была такая ненависть... Это... Мне тяжело писать... Это не было человеком... Это будто... Это нельзя описать, как нельзя описать и тот ужас, что сковал меня в те мгновения. И тут я сдался. Я выдохнул. И вместе с выдохом моё сознание скользнуло в черноту. Последнее, что я услышал, когда тьма накрыла мои глаза был звон разбивающегося стекла...
Текущий рейтинг: 32/100 (На основе 55 мнений)
