(в том числе анонимно криптовалютой) -- адм. toriningen
Дверца
Мое детство было отвратительным. Сейчас, я почти ничего не боюсь, за исключением пары вещей. Дело в том, что я просто переболел. В детстве я боялся почти всего и скажу честно – на это были свои причины. В какой-то момент все страхи просто спали с меня. Иногда, по ночам просто смотрю по несколько минут в зеркало уставшим взглядом. Не по тому что хочу найти в отражении отличия, или еще что, нет – просто разглядываю свой силуэт, хотя, когда был маленьким до ужаса боялся зеркал.
Началось все в тот момент, когда в нашем городе начали строить новый район. Панельные коробки вырастали тут и там, оставляя между собой большие пустыри, поросшие сухим кустарником и огороженные забором. Если говорить честно – район ужасный. С первого взгляда все вроде хорошо, но нет. Я не буду рассказывать о его минусах, это лишнее, скажу только то, что ведущих дорог в район и из района было две. Представляете, какие пробки были по утрам?
Так вот, нам досталась квартира на первом этаже. Так получилось, что мое окно было над дверцей в подвал в нескольких десятков сантиметров. Что за гений проектировал дом не знаю, но самое плохое из-за этого было то, что из дверцы постоянно воняло сырой землей, по крайней мере началось это после одного инцидента. Кто был в погребе - понимает, о чем я. Тогда был апрель. Слишком холодно для лета, слишком жарко для зимы. На тот момент мне было шесть лет, или типа того. Всей семьей мы тогда сходили кажется в кинотеатр. Всем понравилось. Началось все из-за моего комбинезона, когда мы пришли домой. Я попытался снять его не снимая ботинки, запутался в нем и упал. Мама меня подняла и начала помогать мне снимать одежду. Увидев это, папа сказал маме, что бы она прекратила, ведь мне уже 6 лет и другие дети нормально сами одеваются и раздеваются. Мало, по малу это переросло в скандал, даже несмотря на то, что комбинезон я уже снял и побежал в свою комнату. Складывалось ощущение, что батя искал повод для того, чтобы покричать. Я закрылся в своей комнате и спрятался в шкафу, меня пугала мысль, что в происходящем обвинят меня. Для ребенка родители подобны богам, а когда боги воюют – это всегда страшно.
Закончилось все тем, что мама просто ушла. Толи она хотела поехать к бабушке на ночь, толи еще куда – это неважно. Тогда ко мне зашел папа и еле сдерживая слезы сказал мне ложиться спать. Видимо он сам не был в восторге происходящего.
Когда я лежал в кровати и думал о произошедшем я почувствовал, что на улице что-то бродит. Что-то идет со стороны недостроенного района. Что-то Обиженное, побитое жизнью ищет ночлег. О том, чтобы посмотреть в окно и речи не было. Окно было закрыто, но я все равно почувствовал, что никем неведанный путник подошел к нашему дому и прошел через подвальную дверь даже не открывая ее, будто там ее и не было.
Мама не вернулась. Ее нигде не нашли. Не помню смотрели в подвале, или нет – это неважно. Важно то, что мой отец угасал на глазах. Вдруг дом наполнился пустыми бутылками. В ту ночь пропала не только мать. Пропал еще и отец. По крайней мере его душа точно. За всю оставшуюся жизнь мы перекинулись казалось несколькими фразами. Но он также выполнял роль отца – кормил, одевал, водил куда то, но папой он быть перестал.
Потом из нашего дома пропали кошки, собаки, мыши, тараканы и вся остальная квартирная живность. Никто не заметил в какой момент в городе пропали почти все эмигранты. Детей на нашей площадке становилось все меньше. Несколько раз этот вопрос поднимали, даже пару раз успели линчевать некоторых людей, но обычно писать заявление о пропаже было просто некому. Я единственный знал куда пропадают люди, но говорить не хотел. Какой смысл? Маму все равно не вернуть. Я ощущал, что гость был всегда, даже тогда, когда хомосапиенс вышел победителем в смертельной битве с последним неандертальцем, а может и еще раньше. Возможно, оно олицетворяет тоску, возможно что-то еще, что разъедает человека изнутри. Я даже не хочу этого знать. Почему-то оно меня не трогало. Быть может, потому, что я подпитывал его своей тоской по матери, а оно в ответ росло, крепчало и забирало еще больше людей, показывая, что оно реальное и мама не вернется и так по кругу.
В 17 лет я сбежал из дома. Не мог больше находится рядом с этой человеческой оболочкой, которая покрылась сединой еще в свои 30 лет. Кажется, именно в этот момент мэрию города окончательно взбесило, что половина города вышла из дома и не вернулась и из Москвы, или от куда-то еще вызвали подкрепление. Что было дальше мне не известно.
На прошлой неделе я вернулся в свой город. Небо было пасмурным, теплый весенний ветер дул мне в лицо и развевал мою расстёгнутую куртку. Я приехал за одной целью. Некогда мой дом порос сеточкой трещин и граффити. Замок на двери в подвал снят – теперь он здесь не нужен, весь район заброшен. Я зашел внутрь, там ничего нет. Ржавые трубы, вентили есть, а ничего другого там нет. Несколько раз ржавая дверь скрипела под порывами ветров, и я поворачивался в надежде увидеть того, кто бессовестно сломал мою жизнь. Я был бы рад, если там были даже кости, или кровавая пентаграмма на полу, но кроме пустоты там ничего нет. Скорее всего, оно просто ушло в другой город, к другому человеку, у которого случилось такое горе, что он вынужден до скончания времен тосковать.
См. также[править]
Текущий рейтинг: 55/100 (На основе 51 мнений)
